— Дайте-ка все данные о рельефе, — потребовал он у прибористки, — того района, где мы сейчас побывали. И о мощности льдов... Маловато, — сказал он разочарованно, взглянув на диаграммы. — Но, может быть, по ту сторону лучше! Не знаю, — обратился он к Забелину, — как будет обстоять дело с чисто инженерной стороны, не берусь судить, но одно предложение я, кажется, сделаю. Только надо сначала обследовать зону по ту сторону пропасти.
— Скажите сейчас, — потребовал Забелин, — Как вам не совестно!
— Хорошо! — он схватил Забелина за руку. — Если наклон рельефа с той стороны ущелья достаточно...
Он не успел кончить Машина, не сумев пересечь ущелье, скользнула вниз и, словно с горки, покатилась к пылающему языку, который занимал теперь весь экран, не вмещался в рамки.
«Вверх! — хотел крикнуть Забелин, но тут же сообразил, что автоматы и сами это сделают, если это только возможно.
«Если эти дурацкие автоматы выбросят нас на парашютах, мы сгорим, — пронеслось в голове. — Они ведь не понимают, что выброс в этих условиях несет гибель. Сработают, как... как автоматы!»
— Отставить аварийный выброс! — крикнул он как можно громче.
(Окончание следует)
Среди зеленой саванны
У парома
На переправе через Вольту скопилось несколько десятков машин. Они вытянулись длинной колонной — легковые автомобили, грузовики и маленькие, с брезентовым верхом автобусики. Паром ушел на тот берег, водители и пассажиры автобусов разбрелись по местечку.
Было около часа пополудни. У обочины дороги женщины жарили рыбу, торговали лиловато-красными орехами кола, толстыми серыми корнями ямса. Среди торговок и пахучих сковород, подбирая что-то, прыгали грифы со страшными розовыми голыми черепами.
И птицы и люди двигались медленно, тяжело. Здесь, на подступах к саванне, словно чувствовался «вес» солнца, его знойная тяжесть сковывала движения, замедляла шаг.
Где-то неподалеку слышались глухие удары по металлу. Выйдя из машины, я увидел за колонной автомобилей небольшую кузницу — легкий навес на четырех высоких кольях, а под ним глиняную печь с мехами и наковальню. У горна стоял мальчуган лет двенадцати. Мастер внимательно рассматривал нарезку, которую он только что сделал на толстом железном пруте.
Кузнец оказался интересным человеком. Он ничем не напоминал знакомых по этнографическим описаниям кузнецов Западной Африки — отщепенцев, окруженных страхом и презрением односельчан. В рубашке хаки, в брезентовых шортах он был похож на рабочего из крупного города. За стеклами его очков в проволочной оправе поблескивали умные, живые глаза.
Он поселился здесь недавно, а до этого работал шофером, колесил по всей Африке, побывал и в Кано, и в Абиджане, и в Ломе, водил машины в Бамако.
— Наверное, потому вы и сейчас у дороги обосновались, что можете встретить здесь старых друзей? — спросил я его.
— Тут нужен кузнец. Едут крестьяне, берут с собой ножи, мотыги. Иной раз в машине какую-нибудь мелочь надо починить. Конечно, и старых друзей часто встречаешь, — добавил он.
К передним столбам навеса была прибита доска, на которой лежали голубоватые от окалины мотыги, длинные ножи, которыми крестьяне в этих краях выкашивают траву, капканы. Торговля шла довольно бойко, и кузнец ежеминутно отходил, чтобы показать свои изделия и поторговаться с покупателем.
«Куда только не попадут изготовленные в этой кузне орудия!» — думал я. Крестьянин-моси в конусовидной, плетенной из соломы и отделанной кожей шляпе отвезет купленные ножи в свою деревню где-нибудь в верховьях Вольты. Торговцы-хауса из Северной Нигерии закупят несколько мотыг, которые с выгодой перепродадут в окрестностях Сокото или Кано.
В колонне автомашин началось движение — паром подошел к берегу. Два сильных, ловких парня закрепили его тяжелыми цепями у причала, и машины медленно поползли на трап. Минут через десять паром был уже снова далеко от берега.
Местечко Еджи, где находится переправа, расположено километрах в восьмидесяти ниже слияния Черной и Белой Вольты, образующих собственно Вольту. Река здесь широка и полноводна. Было время паводка, река вздулась от идущих над саванной ливней, и вода побурела от смытой земли. Стремительное течение быстро приближало паром к левому берегу.
И вот остались позади Еджи, рока, паром. Прямая дорога идет через саванну.
В стране Дагомба