Колонизаторы оберегали все то, что разделяло народ. Лицемерно ратовали за национальные традиции и сеяли семена раздора. Приманивали брамина, пинком отгоняли неприкасаемого. Помогали в спекуляциях богатому парсу, а фанатичному, воинственному сикху, давали оружие. Рабочего-сикха, индуиста натравливали на рабочего-мусульманина.
Колониализм оставил тяжелое наследие. Но многие пережитки ушли в прошлое, жизнь меняется быстро.
...Я иду по мусульманской части Бомбея. Вязь арабских надписей, кое-где древнееврейские — вместе с «сынами Пророка» тут мирно живут и евреи. Не так давно, всего полтора десятка лет назад, здесь лилась кровь, кипели братоубийственные схватки между индийцами разной веры.
Не увидел я и женщин с закрытыми лицами — экзотики, ради которой сюда еще спешит турист.
— Раньше они попадались, — сказал мне мой знакомый. — Правда, я уже полгода сюда не заглядывал.
Остров каменного слона
Катер чуть подбрасывает на мелкой волне, впереди медленно вырастает маленький остров, похожий на полузатопленную гору. Вот уже два часа, как мы оставили Бомбей. За кормой виден только его дым, повисший черной полосой.
Стукаемся о дощатый причал среди густых мангровых зарослей. Сейчас прилив, и они похожи на наш русский боярышник, захваченный половодьем. Мы на острове. Больше того, мы в другом мире...
У берега высокобортные парусные ладьи. На каменистых уступах, оплетенных зеленью, — легкие постройки с широкими навесами на столбах, покрытые соломой или ветками. Одежда женщин иная, не такая, как в городе, — это рабочая одежда, не стесняющая движений. Блузки нет, ткань, обвитая крест-накрест, закрывает грудь и спускается до колен.
Не только цвет кожи, но и речь этого маленького племени рыбаков особая.
Свой остров они называют «гарапури», что значит «город-крепость». Вероятно, крепость когда-то здесь была. Португальцы, высадившиеся на острове три столетия назад, уже не застали ее. Их поразил слон, вытесанный из темно-серого камня. Большой, грозный, он стоял на выступе горы.
Сейчас слон украшает один из скверов Бомбея. На остров Элефанта ездят из города в выходные дни — отдохнуть, поиграть с пушистыми, почти ручными обезьянками макаками и, конечно, посетить древний храм, высеченный в толще горы.
От причала прямо вверх ведут каменные ступени, по ним ступает, нет, лучше сказать, возносится на редкость стройная островитянка с медным кувшином на голове.
Лестница ведет к храму. Квадратное отверстие чернеет в базальтовом откосе, в просвете между деревьями, на которых резвятся макаки. Мы входим в храм, и из сумрака выступают боги и герои древней Индии. Они окружают нас в просторном, гулком зале, смотрят на нас из широких ниш, вырезанных в стене. Странная мысль приходит в голову: эти фигуры превратились в камень только сейчас, когда мы вошли. Застыли, умолкли...
В глубине зала огромная трехликая голова бога Шивы. Она еще скрыта темнотой. Несколько шагов, и на вас в упор смотрит Шива-созидатель. Скульптор, трудившийся здесь двенадцать веков назад, придал ему выражение смелости и решимости. Вправо и влево обращены еще два лица. Сурово-спокойное — Шивы — хранителя содеянного; гневное, с губами, искривленными яростью, — Шивы — разрушителя всего враждебного, злого. Три лица, три выразительных, мастерски воплощенных характера.
В храме девять скульптурных групп. Некоторые сильно повреждены. Португальцам статуи служили мишенями для стрельбы. На смену португальцам явились англичане и тоже громили подземный храм, шедевр искусства, не уступающий пещерным храмам Эллоры и Аджанты.
Разрушало камень и время. И все же изваяния живут! Почти стерлась улыбка миловидной полнощекой Парвати — супруги Шивы, но мы ощущаем эту улыбку, она озаряет все лицо. Там отбита рука Шивы, но ее все-таки видишь, эту руку, поднятую для удара, потому что все тело в напряжении боя. Фигура демона Андхака, которого побеждает Шива, уничтожена европейскими вандалами или украдена, но достаточно поглядеть на сражающегося Шиву, чтобы представить себе всю картину схватки.
Вот Шива — король плясунов. Он исполняет «танда-ву» — мистический танец созидания. Скульптура поразительно динамична. А вот тоже очень человечная сцена: Шива и Парвати отдыхают на вершине горы. Парвати развлекалась игрой в кости и проиграла. Муж сердится на нее...
Хорошо сохранилась сцена сошествия Ганги. Было время, говорит легенда, когда Ганга, река-богиня, обитала в небесах. А на земле свирепствовала засуха, реки иссякли. Недобрый бог спалил индийское царство, и людям угрожала гибель. Тронутая мольбами людей, Ганга согласилась спуститься на землю. Но как бы не затопить города и селения! Шива, спасая людей, принимает Гангу в свои волосы. Так возникла священная река индийцев.