— Как так? — спросил Джо. Они снова начали шептаться.
Наконец Джо кивнул, и Джо-Джим опять поднял руку. Он обводил пальцами контуры рисунка на двери, не прикасаясь, однако, к нему. Потом уперся ладонью в стену, оттолкнулся от двери и замер в ожидании. Через секунду раздался еле слышный свист проходящего через щель воздуха. Дверь вздрогнула, приоткрылась дюймов на шесть и остановилась. Джо-Джим был заметно обескуражен. Он осторожно всунул пальцы в образовавшуюся щель и потянул дверь за край. Дверь не двигалась с места.
— Бобо, открой ее! — крикнул Джо.
Сморщив лоб, Бобо оглядел щель. Потом уперся ногами в стену, вцепился в дверь руками, поднатужился и потянул. По лицу его катился пот, спина напряглась, на шее выступили жилы. Хью услышал, как у карлика затрещали суставы. Было похоже, что он сейчас лопнет от натуги, потому что отказаться от этой невозможной затеи у него не хватит ума.
Но дверь неожиданно скрипнула и подалась, вырвавшись из крепко сжатых пальцев Бобо. Ноги карлика, упертые в стену, пружиной швырнули его в сторону, и он растопырил руки, пытаясь схватиться за поручень в полете. Через секунду Бобо вернулся обратно, потирая сведенную от напряжения икру.
Джо-Джим первым вошел в проход. Хью за ним.
— Где мы находимся? — потребовал объяснений Хью, любопытство которого разгорелось настолько, что даже заставило забыть о подобающих слуге манерах.
— В Главной рубке, — ответил Джо.
Продолжение следует
Перевел с английского Ю. Зарахович
Стеклянный луг
Обычай нюхать табак, как известно, сейчас не в моде. Однако, если судить по числу бутылочек-табакерок, выпускаемых стеклодувами Баварского Леса, что на юге ФРГ, приверженцев этого зелья становится с годами все больше. Редкий посетитель уедет отсюда без стеклянной табакерки. Здесь, на северных отрогах Баварских Альп, звон стекла слышен в названиях деревушек и хуторов: Зеленый Кубок, Стеклянный Луг, Звонкий Двор. В Лесу, как зовут его жители, стекло делают уже шесть с половиной веков.
Когда-то деревушки, затерянные среди вековых еловых и буковых лесов, отстояли друг от друга на многие километры. Стекольное производство и возникало там, где в дровах не было недостатка, — печи должны пылать днем и ночью. Из золы получали и поташ, необходимый при изготовлении стекла. Кварцевый песок здесь тоже в избытке. С тех пор и стали вальдлеры — жители Леса — стеклоделами.
Когда леса начинали редеть и склоны гор обнажались, стекловарня снималась с места, переезжала поближе к чащам. По трудному бездорожью хрупкий товар доставлялся в близлежащие города: Регенсбург, Пассау, Нюрнберг и даже в Вену и Варшаву. Но в конце XIX века через Лес прошла железная дорога, печи перешли на привозной уголь, и стекловарни перестали кочевать, осели.
...Стекло здесь варили разное: цветное и бесцветное, прозрачное и матовое, «заглушённое». А с XVII века местные стеклоделы освоили изготовление толстостенных, украшенных глубокой резьбой, гравировкой, великолепно ограненных изделий. Вообще-то, это было обычное по составу стекло, только с большим содержанием окиси кальция и очень чистое. Стаканы, кубки, штофы, вазы имели ослепительный блеск, были необыкновенно прозрачны и обладали мелодичным хрустальным звоном. Словом, почти ничем не уступали настоящему богемскому стеклу.
И сегодня в Баварском Лесу изготовляют художественное стекло и хрусталь. Есть, конечно, в Лесу современные предприятия, ведь это производство — очень развитая в стране отрасль промышленности. Сохранились и мелкие мастерские, где до сих пор многое делают по старинке: стекло, материал очень непослушный, своенравный, позже других подчинилось машинам. Иногда говорят о каком-то шестом чувстве у вальдлеров — врожденном «чувстве стекла».
В маленьком городке Фрауэнау есть музей стекла. В его витринах сверкает «стеклянная» история лесного края. Заняли там своё законное место и табакерки, изготовленные в ту пору, когда табак был еще в большом ходу.
Не всякую деревушку, такую, как Стеклянный Луг, отыщешь на карте, особенно если в ней всего-то несколько дворов, но знатоки уверяют, что, если поискать, найдется в лесу и Хрустальная Табакерка.
Г. Сбойчакова