— Вам удалось допросить посла Кимбро?
Они летели по направлению к Эсперанса-Сити, и далеко внизу сверкали пестрые огни кладбищ.
— Конечно, — ответил Джолсон.
Он сообщил девушке о Триппе и Хокеринге и рассказал, что ему удалось выкачать из посла.
— У меня шифровка от шефа Микенса. Вам приказано проследить все собранные вами данные до их логического конца. Меняя облик в зависимости от ситуации.
— Знаю. Я всегда так делаю, — сказал Джолсон. — Передай в ЦБШ, пусть наблюдают за Непенте и проследят за Триппом и Хокерингом, если те улизнут, что они, видимо, сейчас и пытаются сделать. Но пока я не выйду на «Группу А», брать их не надо.
— Мы посадили двух агентов в часовню, из которой просматривается весь Непенте. — Она щелкнула тумблером рации. — Предупрежу их.
Пока она вела связь, Джолсон сидел в кресле, расслабившись и закрыв глаза. Потом произнес:
— Высади меня на окраине.
— На окраине вам надо выглядеть молодым, — сказала Дженнифер. — Кроме того, вы даже ничего не знаете о тамошних обычаях и моде.
— Усвою по пути. — Джолсон на миг закрыл лицо Ладонями, сделал выдох и стал двадцатилетним.
Девушка взглянула на него, и брови у нее задрожали.
— Не привыкла к такому. Давайте посмотрим. Волосы подлиннее. Обычно их зачесывают на левую сторону. А как быть с одеждой?
— Одолжи мне немного, остальное я подберу себе на окраине.
— Я когда-нибудь увижу вас настоящего? Как Бена Джолсона? — спросила она.
— Когда-нибудь, — ответил Джолсон...
В «Последней пристани» Джолсон заказал еще один антигистамин.
— Благословляю, заблудшая душа, — произнес человек с вывернутым воротником. Он едва держался на ногах. — Не засекал тебя раньше. Новенький?
— Чего надо, осеннее трепло? — спросил Джолсон, используя одну из выученных за два дня фраз жаргона окраины.
— Я священник. — Он был невысокого роста, с широкой грудью и трясущимся подбородком. — И я хотел бы с тобой посидеть потрепаться.
— Только не перепудри мне мозги.
— Меня зовут Преп Кокспур, — сообщил его преподобие, шлепнулся на свободный стул и сковырнул с потертого локтя кусок присохшей яичницы. — Какой на тебе хорошенький бенджаминчик.
— Я его слямзил, — сказал Джолсон.
— У всех есть свои слабости, мой друг. — Преп Кокспур засмеялся, откинув голову. — А вот и сам старина Сын.
В дверях, раздвинув бусы портьер, стоял стройный юноша. Его светлые волосы были заплетены в косички и украшены алыми лентами. Одет он был в костюм с серебряными блестками и канареечного цвета ботинки. За спиной у него висела мандолина, а в левой руке он держал усилитель.
— Сын Брюстер? — спросил Джолсон.
— Собственной персоной, — подтвердил Преп Кокспур.
— Давай грабли, Преп. Отвалю тебе пару рваных. — Сын извлек из кармана пачку купюр и протянул Препу Кокспуру. — А это что за тип?
— Мой друг, — ответил преподобный, пряча деньги в складках своей туники.
— Меня зовут Вилл Роксбери. А тебя? — спросил Джолсон.
— Сын Брюстер Младший, — ответил юноша. Он втянул щеки и прищурился. — Недавно на окраине?
— Ага.
— Сыграем в зениц?
Джолсон пожал плечами.
— По крупной или по мелкой?
— По десять минимум. Мелочь. — Сын аккуратно снял мандолину. — Подержи-ка ее, Преп...
В темной комнате сидело человек десять молодежи.
— Сейчас мы с этим типом в симпатичной хламиде сыграем партию в зениц, — обратился к ним Брюстер.
— Сделай из него шницель, Сын, — бросил рыжий парень
Оказалось, что зениц — это квадратные карты с изображением основных кладбищ, которые кидаются об стену. Кому выпадают самые ближние, тот выиграл кон. Через полчаса Джолсон имел уже восемьдесят долларов в плюсе.
— Хватит? — спросил он Сына.
Сын подергал себя за одну из косичек, забрал у Джолсона карты.
— Занят сегодня вечером?
— Нет. А что?
— Знаешь «Ползучую Эклектику»?
— Конечно.
— Жди меня там где-нибудь в районе обеда. Поиграем в лото и дурака. Идет?
— Посмотрим, — отвернувшись, сказал Джолсон и направился к двери.
В аллее он столкнулся с пожилой женщиной, торгующей подержанными венками.
— Если вы знаете какого-нибудь покойника по имени Аксминстер, могу вам кое-что предложить, — сказала она.
Крепко взяв ее за руку, Джолсон отвел женщину в сторону.
— Никогда не надейся на грим, Дженнифер. Хватит таскаться за мной. Давай-ка дуй к себе в посольство, пока тобой не занялся Брюстер и вся «Группа А».