— Жаль! Впрочем, полагаю, ты убедишься, насколько все здесь изменилось и без труда добьешься разрешения продлить командировку.
Подошла женщина и принесла два бренди.
— Изменилось? Видишь ли, у нас на Макробастии не очень-то говорят о Бруухе. Кое-что новое я заметил, — он обвел помещение рукой. — Когда я уезжал, здесь, в порту, была лишь утрамбованная площадка да металлический барак. Но вообще-то мне интересней бруухиане, чем вы, колонисты. У них все по-старому?
— Хм... Не совсем. Ты слышал, что у них упала средняя продолжительность жизни?
Отто МакГэвин знал об этом, но Кроуэлл покачал головой:
— Нет.
— За последние шесть лет приблизительно на двадцать пять процентов. Средняя продолжительность жизни особи мужского пола теперь примерно шестнадцать лет. Правда, им, кажется, до этого и дела нет.
— Разумеется, нет,— задумчиво сказал Кроуэлл.— Для них это все равно что дар божий. Чем ты объясняешь ситуацию?
— Большинство особей мужского пола работают в шахтах. Месторождениям редкоземельных металлов сопутствует висмут, а это мощный кумулятивный яд для их внутренних систем. Но минералоги клянутся, что в пыли, которую вдыхают бруухиане, висмута ничтожно мало. Настолько мало, что это не может вызвать каких-то резких изменений. Ну и, само собой, туземцы не позволяют нам забирать трупы для аутопсии. Щекотливая ситуация. Компания не разрабатывает висмут, — продолжал Линдэм, — и к тому же он в списке товаров, запрещенных к ввозу. Нет, гипотеза об отравлении висмутом — ложный ход.
Кроуэлл забарабанил пальцами по столу, собираясь с мыслями.
— Бруухиане весьма выносливый народ. Может быть, причина в перенапряжении?
— Исключено, абсолютно исключено. Как только вышла твоя книга, сюда прибыл наблюдатель Конфедерации — ксенобиолог. Он призван следить за аборигенами. На ноге у каждого, кто работает на руднике, вытатуирован серийный номер. Их регистрируют на входе и выходе, и никому не позволено проводить в шахте более восьми часов в день...
«Исчезновения», — безмолвно напомнила о себе та часть мозга Кроуэлла, которая принадлежала Отто.
— Ты говорил что-то о переменах, произошедших в последнее время?
— Мм-да... — Джонатан всплеснул руками и звучно глотнул из стакана.— Весьма печальная ситуация. Ты же знаешь, нас всего около пятисот человек на планете. Я имею в виду постоянный персонал.
— Серьезно? Я полагал, вас теперь должно быть больше.
— Компания не поощряет иммиграцию — нет рабочих мест. Все как у нас дома, в Штатах. Так вот... В последние несколько месяцев люди стали... пропадать. Исчезать. Должно быть, они уже мертвы, потому что человек не может выжить на местной пище, а наши собственные запасы строго контролируются. Люди исчезли без следа. На сегодняшний день пропали трое, включая управляющего рудника. Честно говоря, по единодушному мнению, их погубили эти местные, преследуя...
— Невероятно!
— ...какие-то свои цели. И, как ты можешь представить, растут дурные настроения. Э-э... несколько аборигенов были убиты...
— Но...— Сердце Кроуэлла забилось угрожающе быстро. Он заставил себя откинуться на спинку стула, глубоко вздохнул и заговорил спокойнее: — Бруухианин органически не способен лишить человека жизни. У них нет понятия «убийство», они никогда не... не ускоряют процесс.
— Согласен. Обвинение действительно абсурдное,— произнес Линдэм.— Но они очень сильны физически. Кроме того, альтернативный вариант означает, что убийца среди нас.
— Может быть, и нет,— сказал Кроуэлл.— Может быть, есть что-то в природных условиях планеты. Что-то, что мы проглядели раньше. Какая-нибудь скрытая опасность. Вы искали в пыльных ямах?
— Ничего не нашли.
Они беседовали об этом еще с полчаса, потом перешли к вопросам менее мрачным, но Кроуэлл-МакГэвин так ничего и не узнал нового.
Линдэма вызвали по системе общественной связи. Он поднялся, прощаясь.
— Может быть, Айзек, назначить кого-нибудь, кто проводил бы тебя до «Отеля»? Я некоторое время буду загружен: надо внести товары в каталоги.
— Не надо, я найду дорогу. А ты по-прежнему занимаешься экспортом-импортом?
— Да, по-прежнему. Только теперь я на самом верху,— Линдэм улыбнулся.— Начальник отдела импорта. Так что раз в неделю занят выше головы — сортирую все, что к нам поступает.