Принципиальной чертой нынешнего исторического момента является то, что выбор зависит не только от правительств. Сегодня, когда народы все более решительно берут свою судьбу, судьбу планеты в собственные руки, когда на всех континентах развернулось грандиозное движение за мир, выбор зависит и от каждого отдельного человека.
Люди должны точно представлять, кто и что им угрожает, они должны знать, какие силы выступают на стороне разума. Статья Вл. Гакова, с которой предстоит познакомиться читателю, помогает в этом. Обращение автора к литературной предыстории нынешних планов милитаризации космоса, а также рассмотрение им борьбы двух линий — реакционной и прогрессивной — в научной фантастике позволяет читателям глубже вникнуть в характер дискуссий, которые ведутся сегодня вокруг этой важнейшей проблемы.
А. Ю. Мельвиль, заведующий сектором Института США и Канады АН СССР, кандидат философских наук
Новый дом для мидии
Более четверти века прошло с первого, памятного для меня, погружения в глубины Белого моря. А судьба благосклонна — вновь и вновь дает возможность нырнуть с аквалангом в его воды: недавно дважды, весной 1982 года и летом 1983-го, я фотографировал подо льдом и в открытой воде подводные фермы мидий.
Ранее этого моллюска в Белом море не культивировали. Издавна занимались промыслом мидии и выращиванием ее в Испании, Франции, Нидерландах и в других европейских государствах с благодатным климатом и выходами к морским берегам. Да и жители приморских районов Азии и Америки, как известно, использовали морские дары, в изобилии устилавшие морское дно. Сейчас там широко культивируются и устрицы, и мидии, и гребешок морской.
У нас начало марикультуре мидии съедобной, как называют ее специалисты, было положено в южных морях: Черном и Японском. Но в 1975 году начались научные эксперименты и на севере — в морях Белом и Баренцевом. Из этих двух морей Белое более суровое, но тем не менее именно здесь впервые на русском Севере был достигнут успех в создании подводных ферм для мидии. В Чупинском заливе у мыса Картеш организовано самое крупное в стране мидиевое хозяйство. И очень важно, что начало ему положили совместные усилия морских биологов Зоологического института АН СССР и производственников Всесоюзного промышленного объединения Севрыба из Мурманска.
Чем же мидия так привлекла ученых и практиков? Почему она традиционна в рационе народов, живущих вблизи моря? Да, она вкусна и калорийна. Но что не менее важно — высокопродуктивна. С гектара можно получить до 600 тонн продукции, из них чистого мяса — до 60 тонн. А затраты идут только на постройку и эксплуатацию фермы, расходов на корма не требуется. А еще мидиевое хозяйство безотходно, все идет в дело: мясо — на консервы, а створки раковин — на подкормку птиц. Ценно и то, что мидии, выросшие на подводных фермах, отличаются от диких сородичей внутренней чистотой и одинаковыми размерами. Фермы для мидий на биостанции у мыса Картеш созданы по методу подвесной марикультуры со «скользящими» субстратами. Основой, на которой развиваются моллюски, служат трехметровые полосы капроновых сетей — субстраты, прикрепленные к деревянному бруску-коллектору. Последний крепится к нижней поверхности понтона — плота из полиэтиленовых труб. Ряды плотов помещают в удобное место морского залива или пролива, туда, где ферме не страшны ветры и штормы, подвижки льдов и судоходство.
Когда я нырял в первый раз в прорубь к культурным мидиям, имея только теоретическое представление о них, была ранняя весна. Снег на ледовом покрове моря был уже рыхлым, и мы буквально проваливались в него, добираясь до майны. Края проруби укреплены досками, рядом стоит теплый домик на полозьях — раздевалка для водолазов. Все подготовлено, надежны снаряжение и страховка. Невольно вспоминаю наши давние первые шаги по льду Белого моря: многое схоже, но нет былой торжественности — погружение кажется будничным. Во льду два ряда вмерзших плотов, они по шесть штук протянулись между мысом Картеш и островом, обозначенным штриховкой редких сосенок среди белого покрова.
Подо льдом меня окружили необычные колонны — смутно видимые, бархатистые на ощупь, перламутровых оттенков. Они в строгом порядке свисали от поверхности льда. Это и были субстраты с тысячами моллюсков, накрепко засевших на новом для них основании.