Там оживление. Капрал Абэрра в центре внимания эфиопских друзей. Нас встречают бурными аплодисментами — видимо, Абэрра успел поделиться богатыми впечатлениями о подземном путешествии. С этого дня наши ежедневные рабочие выходы в пещеру окружены еще большим вниманием и уважением.
После обильного и вкусного ужина, поданного талантливым поваром Мамо, мы садимся за «мемуары» — дневниковые записи. Стол освещается подвешенной на дереве газовой лампой. Ее свет привлекает множество насекомых. Один из наших эфиопских друзей нагибается и замахивается на приползшего в освещенную зону скорпиона. Мы успеваем вмешаться, и пятнадцатисантиметровый красавец попадает в банку с формалином. С этого дня ежевечерние обходы лагеря способствовали пополнению коллекции крупных скорпионов, почему-то предпочитавших бегать близ палаток.
Всходит полная луна, населяя долину загадочными тенями. Всем составом мы идем к площадке у входа в пещеру. Здесь уже собралось много людей. Яркий свет костра выхватывает из тьмы знакомые лица местных жителей.
У них в руках большие барабаны. Ритмичные удары колотушкой по натянутой коже сопровождаются приседаниями, прыжками, присвистом. Кроме барабанов, иных музыкальных инструментов здесь нет. В задних рядах — женщины. У многих за спинами привязаны грудные дети. И женщины и мужчины поют протяжные песни. Мамо, знающий язык оромо, переводит нам их бесхитростное содержание — просьбы ниспослать дождь, уберечь посевы, отвести беды и болезни от семьи...
Староста деревни шейх Ахмед Мами произносит большую речь в нашу честь, благодарит за работу, которая, по его мнению, в скором будущем внесет массу изменений в жизнь местных обитателей, приблизив к ним блага цивилизации. Другой шейх, также отмечая наш труд на благо народа оромо, приглашает навсегда остаться в этом благодатном краю...
Вот и закончился месяц, проведенный в Соф-Омере. Выполнены все наши планы. Тяжело груженные машины медленно выбираются из сухой долины. Мы бросаем прощальные взгляды на каньон Уойба, на крохотную деревушку, разместившуюся там, где река пропадает под землей.
Соф-Омер — Аддис-Абеба — Москва
Владимир Киселев, Александр Климчук
Похищение Рато Мачхендранатха
Разносчик газет в то утро так и не появился. Пришлось сесть в автомобиль и через весь город ехать «к Дереву». Катманду трудно представить без этого знаменитого дерева. В самом центре Нью-роуд, главной торговой улицы непальской столицы, растет громадная смоковница. На довольно большом, вымощенном камнем круглом подножии разложены стопками малоформатные частные газеты на дешевой сероватой бумаге, всевозможные брошюры, а также самые «что ни на есть правдивые» гороскопы. Здесь, под Деревом, в любое время дня можно узнать последние новости.
Увы, в тот день выходящие на английском языке газеты были уже распроданы, а к устной информации доверия я не питал. В поисках печатного слова решил пойти на площадь у средневекового королевского дворца Хануман Дхока. Но и там ничего...
Над золочеными крышами многоярусных пагод вдруг взметнулись клубы черного дыма. Неужели пожар? Спешу в ту сторону, но открывшаяся мне картина довольно банальна: около полицейского управления опять сжигали наркотики. Возле чадящего костра громоздились опорожненные бидоны, на которых большими буквами было начертано: «Гашиш».
Не задерживаясь у костра, я пересек двор и вошел в полицейское управление, чтобы у знакомого суперинтенданта, начальника одного из отделов, выяснить, в чем тут дело.
Познакомились мы случайно на международной выставке собак, где я выручил суперинтенданта, предотвратив схватку его мастифа, сорвавшегося с поводка, с моим лхасским апсо. За драку этому псу грозила дисквалификация. Да и вывести на смотровой круг своего мастифа полицейский так бы и не смог без поводка и ошейника, которые я одолжил ему. А после выставки, на которой наши питомцы заняли первые места в своих классах, мы постепенно сблизились. Во всяком случае, полицейский охотно делился со мной профессиональными новостями раньше, чем они попадали в газеты.
Суперинтендант оказался на месте. Увидев меня, он вышел из-за уставленного телефонами письменного стола и, как всегда, долго пожимал руку.