19 марта, 16-й день. Потеплело. Всего — 32°. Стали встречаться участки ровного многолетнего льда. Нередко удается идти по молодому ледку «каналов» и «речек», разорвавших несколько дней назад старые поля в меридиональном направлении. От однообразной ходьбы по хорошей дороге сразу же начинают гореть подошвы ног. Опять не слава богу, но это несравнимо лучше, чем карабкаться по торосам.
Третий день нет радиосвязи с «базой» — с островом Средним, где работает Олег Кажарский, обеспечивая нам связь с Москвой. Мы бессильны что-либо сделать — эфир молчит, «непрохождение». А так хотелось бы получить информацию об экспедициях Роберта Свана и Рэналфа Файннесса, идущих к полюсу. Удастся ли с нами установить радиосвязь?
Чувствуется, как постепенно накапливается усталость, все труднее становится заставить себя двигаться быстрее, энергичнее. Это своеобразная защитная реакция организма, который сам находит оптимальный, наиболее экономичный режим работы. Плохо только, если у кого-то этот режим слишком отличается от других. Приходится подстраиваться под наиболее слабого, снижать темп движения, снимать с него часть груза, распределяя его между остальными участниками. Это неизбежно, поскольку достичь цель возможно только всей группой.
24 марта, 21-й день. Пересекли 84-ю параллель. Мороз и ветер давят, словно видят в нас своих врагов. Невольно закрадываются мысли о том, что человек в Арктике никогда не сможет чувствовать себя хозяином...
Беспокоит состояние Володи Онищенко, вот уже четвертый день он мучается от приступов радикулита. Сейчас идет без санок, с полупустым рюкзаком. Пока крепится, но можно ли надеяться на улучшение его состояния? А ведь нам во что бы то ни стало необходимо увеличить темпы движения. Впереди еще 650 километров...
Очень тяжело идет Володя Петлах. В конце ходового дня подолгу не может «восстановиться». По общему его состоянию чувствуется, что малейшее увеличение нагрузки для него недопустимо. Ситуация серьезная.
29 марта, 26-й день. Сегодня мы остались вдесятером. Два дня назад, около пяти часов утра, события приобрели драматический характер. Выходя из палатки, потерял сознание Володя Петлах и упал в тамбуре. Если бы не дежурный, Саша Рыбаков, который в это время уже поднялся и начал готовить завтрак, мы об этом могли бы узнать слишком поздно. При минус 35° раздетому человеку долго не продержаться.
Что пришлось пережить в те минуты, непросто передать словами...
Дало сбой сердце. Серьезный сбой. Вывести Володю из состояния болевого шока удалось только благодаря немедленной инъекции. После случившегося оставалось лишь ждать прибытия санрейса, немедленно вызванного нами по рации.
Вместе с Володей на Большую землю решено было отправить и Владимира Онищенко. По физическому состоянию ребят было видно, что нагрузка для них близка к предельной, небезопасна для их здоровья. Отправлять же ребят без сопровождающего было нельзя. Им пришлось стать Леониду Сафонову.
28-го мы попрощались с ребятами и стали готовиться к продолжению маршрута.
30 марта, когда наконец появилось солнце и удалось сделать астрономические определения, мы были просто на грани отчаяния: к середине дня едва достигли широты, на которой остановились лагерем 26 марта — 84° 17. Это означало, что четверо суток мы крутились на одном месте, как белка в колесе, и все из-за встречного дрейфа...
6 апреля, 32-й день. Сегодня 80-я годовщина достижения человеком Северного полюса. В наши дни мало для кого эта дата может представлять интерес, но для нас это праздник.
Остановились на обед у гряды мощных молодых торосов, укрывшись от неприятного сырого ветра. Не успели сготовить суп, как услышали характерный гул, почувствовали, как вибрирует под нами льдина, испытывая напор соседних полей. Началось торошение. С каждой минутой оно все сильнее. Только разлили суп по мискам — услышали треск. Выскакиваю из палатки. Глыбы рушатся совсем рядом. Полундра!!!
В одно мгновение все вылетают из палатки. Лихорадочно выкручиваем ледобуры, на которых она установлена, выдергиваем лыжи, оттаскиваем палатку со всем содержимым, рюкзаки и санки метров на 50 через расходящиеся трещины в безопасное место. И вновь принимаемся за обед. Спасенный дежурным суп за это время даже не успел остыть. Несмотря на наше паническое бегство и кажущуюся неразбериху — никаких потерь, если не считать трех кусков сахара, которые потерял сегодняшний дежурный Федор Конюхов.