Так или иначе, на нынешний период социального (и одновременно научно-технического) скачка придется совсем уже исчезающе-малая, какая-нибудь полумиллиардная дробь от всей прошедшей и будущей истории нашей планеты. Но чем короче отрезок развития, тем меньше шансов случайно застать где-нибудь в Млечном Пути цивилизацию, проходящую именно этот отрезок.
В чаще звезд имеются светила всех возрастов. И простой подсчет показывает, что из нескольких миллиардов предполагаемых очагов разума в каждый данный момент совершают свой переход от младенчества к зрелости лишь отдельные единицы. Немногим большее число обществ пребывает в состоянии младенчества — в том состоянии, когда нет ни развитой техники, ни зрелой науки, ни уровня мышления, необходимого для участия в космических связях. И, наконец, гигантски преобладающее большинство цивилизаций, по расчету вероятности, несомненно, успело перейти на самые высокие ступени социальной гармонии и технической мощи! Именно с ними, со «старшими братьями» по духу, по разуму, мы и можем рассчитывать скорее всего встретиться в космосе. Нам нечего, стало быть, страшиться перспективы этих встреч. Наоборот, нам следует ожидать их с величайшим оптимизмом!
Именно так рассуждал Циолковский. Он много и глубоко задумывался над проблемой космических связей. «Подаваясь вперед гигантскими шагами, — писал Константин Эдуардович в 1924 году, — мы будем встречать все новые и новые миры разумных существ, бесконечные градации поколений, более совершенных, чем человек и даже чем его совершенные потомки. Может ли быть, чтобы они (очаги разума в космосе) не установили между собой связь?..» «Может ли быть, — продолжал Циолковский, — чтобы их общественная организация не превосходила все, что мы знаем сегодня? Какая это могущественная сила, мы и представить себе не можем. Невероятно, чтобы она не оказала когда-нибудь влияния на земную жизнь…»
Советский писатель и ученый Иван Антонович Ефремов в романе «Туманность Андромеды» в поэтически пленительной (и вместе с тем научно отточенной) форме высказал свою мечту. Мечту о включении человечества в космическое братство разума, о федерации счастливых и свободных обществ,- населяющих острова вселенной!
В эпоху будущего, отделенную от наших дней пятью или шестью веками, рассказывается в «Туманности Андромеды», произошло событие, настолько важное, что оно «ознаменовало новую эру в существовании человека». Индиец-ученый Кам Амат уловил первые осмысленные сигналы, шедшие от планетной системы в двойной звезде «61-я Лебедя». Расшифровке сигналов помогли логические и переводные машины. Сигналы с «61-й Лебедя» (к ним присоединились вскоре и другие сигналы) извещали о существовании «Великого Кольца», или содружества планетных систем в космосе. Люди солнечного мира приглашались примкнуть к этому «Кольцу».
Все это, конечно, лишь фантазия, но фантазия, несущая черты дальновидного научного прогноза. Ее пафос — в глубокой вере в торжество разума как материальной силы, познающей и преобразующей мир.
Приход «Эры Великого Кольца», не сомневается Ефремов, будет означать для человечества не только расширение научных знаний, не только техническую революцию, связанную, как он пишет, с «приобщением Земли к жизни, творчеству и мыслям других населенных миров». «Эра Кольца» принесет за собой и переворот в общественном сознании людей. Люди вольются в содружество разумных сил космоса, обновившись духовно и морально, «слившись с братьями по разуму в одну бесконечно богатую радостью и счастьем семью».
Можно не соглашаться с Ефремовым по тем или иным частным вопросам. Можно спорить с трактовкой отдельных сторон той картины будущего, которую он нарисовал в своем романе. Но сама идея «Великого Кольца» — это, повторяю, нечто большее, чем литературная фантазия. Это та область, где художественный вымысел сливается с научным предвидением. И, кто знает, дело может обернуться так, что описываемые Ефремовым события произойдут скорее, гораздо скорее, чем в XXV веке! Темпы научного прогресса опять и опять могут перехлестнуть через самые смелые прогнозы и ожидания. Во всяком случае Иван Антонович Ефремов вряд ли мог предполагать, что не пройдет и трех лет после выхода в свет его романа, как радиоастрономы приступят всерьез к тому, что можно назвать «вахтой Великого Кольца».