Морская пехота идет к берегу на бронетранспортерах строем фронта. Она выскакивает из белесой невидимости прямо под носом у «противника». Вот одна, две, три машины словно становятся выше ростом, поднимаются над водой — под колесами берег. Гремят автоматы, пулеметы, ухают танковые орудия... Пена прибоя сбегает с гвардейских знаков, начертанных на броне машин. Морская пехота ринулась на штурм берегов!
В. Демидов, Фото автора
Скульпторы моря
В таинственном шуме, доносящемся из глубин морской раковины, мне до сих пор слышится буйная симфония ветра и волн калифорнийского побережья Пойнт Арены. Мальчишкой я часами бродил по этому берегу, увлекаемый мечтой в незнакомый мир отливов и утренних туманов. Сколько чудес я видел там, в оставленных отливом лужах, которые, подобно темным зеркалам, отражали истоки жизни, — волнующую деятельность тех существ, чья родословная восходит к самым далеким началам эволюции!
В одной из таких луж я впервые увидел хитона — небольшое овальное существо, прикрепленное к нижней стороне камешка. Его спину закрывали восемь защитных пластинок. Я осторожно отковырнул ножом столь странное создание и посадил его на камень. Хитон тотчас свернулся, точно маленький армадилл. Надвигающийся прилив хлестнул пенной волной, и я заторопился назад на берег, унося свое сокровище. Это крошечное создание в латах разожгло мое любопытство, и с тех пор я часами просиживал над книгами по естественной истории.
Доспехи хитона — продукт особой складки плотной ткани, называемой мантией. Я узнал, что животное удерживается на камнях с помощью сильной брюшной мышцы — ноги. Хитоны питаются водорослями, отхватывая от них удобоперевариваемые куски с помощью радулы — похожего на напильник языка, покрытого острыми зубчиками, который выбрасывается изо рта, раскручиваясь при этом подобно серпантину.
Так скромный хитон ввел меня в многочисленный разнообразный мир моллюсков, представляющий собой одну из самых замечательных форм жизни.
Моллюски воздвигают свои дома при помощи мантии. Это складка мышечной ткани, покрывающая спину и бока моллюска. В развернутом виде она расходится как юбка, а у некоторых разновидностей даже оборачивается вокруг раковины.
Мантия испещрена множеством пор. Это открытые концы трубочек, через которые моллюск выделяет частицы известкового вещества. Оно откладывается тонким слоем и быстро затвердевает. На эту хрупкую стенку накладывается вторая, потом третья, и таким образом возводится все здание раковины.
Человек с восхищением относится к фантастическим творениям мантии моллюсков — застывшему звездному сиянию «гребня Венеры», сверкающим мраморным куполам каури, минаретам цвета слоновой кости, возводимым буравчиками, окаменевшим цветам колючей устрицы. Такие величественные сооружения может возвести только очень тонко устроенный и биологически удачный организм.
Обладая надежной раковиной, сильной ногой для передвижения и радулой для поиска и поедания пищи, одни из самых древних обитателей нашей планеты — моллюски пережили все геологические эпохи и обосновались на всей поверхности земного шара. Некоторые, самые отважные, обитают за снеговой линией Гималаев, в воде горячих источников, в толстом льду замерзших озер, в песчаных просторах пустынь и в самых темных морских глубинах. Однако большинство из пятидесяти тысяч видов моллюсков, обладающих раковинами, предпочитают жить на умеренных глубинах среди коралловых рифов и на дне континентальных шельфов.
Самые известные из них — это те, которые мы встречаем на своем обеденном столе, — сочные устрицы, гребешки и мидии, вкусовые качества которых человек оценил еще тысячи лет назад. Все они представители многочисленного класса двустворчатых моллюсков, имеющих две скрепленные вместе раковины.
Некоторые из двустворчатых вытворяют самые невероятные вещи. Гребешки, например, прыгают и плавают. Мидии могут висеть, как дирижабли. Корабельные черви буравят древесину. Некоторые моллюски прядут золотистую нить, из которой можно ткать тончайшие ткани. А гигантские двустворчатые работают как фермеры: в своих мантиях они умудряются выращивать целые плантации водорослей.
О знаменитой жемчужной устрице пинктаде и говорить не приходится: истории, связанные с добычей и судьбой жемчуга, известны.