Теперь остается ждать, что возьмет верх: здравый смысл или все-таки денежный мешок.
Необычная осень
Необычная осень удивила иранцев в 1982 году. В октябре непрестанно шли дожди, переходящие в мощные ливни. Потоки воды губили урожай, уносили плодородную почву с полей, размывали дороги и даже сносили дома. Так, в южной части Тегерана, где большей частью проживает беднота, было подмыто более 500 домов.
Во многих районах страны, кроме дождей, прошли снегопады, которые вызвали обвалы и сели. Специалисты подсчитали: за время непогоды в районах бедствия выпало около 50 процентов годовых осадков. Под руководством созданного штаба по устранению последствий стихийного бедствия на помощь жителям пострадавших районов брошены все силы, вплоть до воинских подразделений.
Главная битва танкиста
Окончание. Начало в № 1.
После госпиталя снова прошусь в Сталинград. В Саратове, в автобронетанковом центре, майор-кадровик, оглядев меня, задал два-три вопроса.
— Ну что же, — решил он, — раз так, вот тебе бумага, иди воюй. Будь здоров!
«Вот те и на, попал в Сталинград», — подумал я, рассматривая назначение. В лагерях, куда я попал, формируется новое подвижное соединение — 4-й- механизированный корпус. Его командир генерал Василий Тимофеевич Вольский.
Направили командиром танковой роты в 21-й танковый полк 60-й механизированной бригады. В полку две роты Т-34 и рота Т-70, то есть рота легких танков. В роте их семнадцать. Командир полка, боевой и уже заслуженный подполковник Николай Моисеевич Бриженев, участник войны с белофиннами, боев под Москвой. Он и предложил мне роту Т-70.
Пошли в роту. На опушке построен личный состав. Иду вдоль строя и не верю своим глазам. Наваждение, что ли? В первой шеренге лейтенанты Плугин, Николаенко, Умнов, Рязанцев, Хизетль и другие хорошо знакомые мне совсем еще молодые офицеры. Ведь с этими ребятами я отходил из Минска до Смоленска в июне 41-го. Хватили лиха, что и говорить. Потом я год учил их в Ульяновске. В июне 42-го перед Сталинградом выпустил целый взвод. Разъехались. И вот радость — несколько моих бывших курсантов в одной роте.
Так я вновь стал командиром танковой роты, но не могучих Т-34, которые полюбил, как свою милую, а роты легких Т-70. Экипаж этого танка состоял только из двух человек: командира и механика-водителя. В тридцатьчетверке нас было четверо. Да и пушка, броня что надо. «Да ладно, — подумал я. — Важно, что есть рота, я в полку, скоро опять в бой против фашистов. А пока надо готовиться, учиться, сколачивать роту». Днем и ночью занятия: вождение, стрельба, тактика, учения. Как-то на одно из тактических учений прибыл генерал Вольский. Проверил нашу готовность, поговорил с танкистами и дал понять, что скоро в бой. Нас ждет фронт.
Вскоре получили команду грузиться. Не знаем, куда повезут, но что-то подспудное подсказывает: туда, где самые жестокие бои, где решается судьба Родины. Значит, в Сталинград. Но и сомнения брали, никак не могли понять: мы оказались на восточном берегу Волги, а ведь Сталинград-то на западном. Однако все шло по плану высшего командования. Корпус многочисленными эшелонами шел к цели. Начали нас доставать фашистские стервятники.
Приловчились при налетах открывать огонь из танковых пушек шрапнельными снарядами. В одной из бомбежек хорошо показала себя врач полка Софья Цырульникова. Она поражала нас своим бесстрашием. Носилась с тяжелой санитарной сумкой под разрывами бомб, как-то очень легко и умело оказывала помощь раненым. Позже она еще не раз окажет помощь и мне. Фронтовые дороги длинные. От Волги до Румынии мы шли вместе в одном боевом строю. Бывало, налетят немецкие самолеты, эшелон остановится, и многие бегут в степь прятаться в ковыле. Софья же, сама как колобок, плотная, низкорослая, с черными как смоль мальчишескими волосами, моталась от одного раненого к другому. И везде поспевала.
Выгрузившись далеко от Волги на станции Баскунчак, по ночам без фар скрытно своим ходом шли к реке. За нарушения маскировки самые строгие меры — вплоть до расстрела. Такова суровая правда войны. Закурить? Куда там! Вспышка спички или кресала равна предательству. Сурово? Но враг не должен был знать о сосредоточении южнее Сталинграда нашего корпуса.