Тень вертолета упала на косяки рыбы, и они брызнули в разные стороны. Крупные лососи ракетами режут водное пространство, волнами мчатся от берега. Уходит вперед тень вертолета, рыбы возвращаются, попарно застывают на отмелях. Лососи роют довольно глубокие ямы, мечут икру, поливают ее молоками, засыпают ямы галькой. И на мелководье вырастают нерестовые бугры. Все. Свое предназначение в жизни лососи выполнили. Свое потомство, которое появится зимой, родители уже не увидят: все они после нереста погибают.
Вертолет делает последний заход над озером, и Селифонов показывает мне один из островков, торчащий посреди озера.
— Похоже на сердце? Есть легенда, записанная еще Крашенинниковым, корни ее уходят в седые времена, когда жившие здесь люди явились свидетелями катастрофических извержений. Озеро ведь занимает кальдеру, образовавшуюся после колоссальных взрывов. Островки — это выжатая вязкая магма со дна кальдеры. По преданию, отсюда ушла высокая гора, заслонившая солнце. Она воплотилась в вулкане Алаид на острове Атласова. По ее следу потекла в море река Озерная, а на родном месте гора оставила свое сердце — остров Алаид. Да, если вулканы оставляют здесь сердце, что говорить о людях. Все наши ихтиологи, работавшие на этом озере, оставили по себе добрую память. И первыми были Крогиус с Крохиным...
Внизу на берегу озера показались домики. Вертолет пошел на посадку. Да, в тридцатые годы на Курильское озеро добирались не так быстро. Я листал пожелтевшие страницы книги Крогиус и Крохина «Очерк Курильского озера и биология красной в его бассейне», где на старом снимке два человека тянут бечевой по реке Озерной лодку с тяжелой поклажей. Жили ученые в старой охотничьей юрте, а зимой возвращались на нартах. Сколько километров они исходили по этим берегам пешком и на лыжах, в тучах гнуса плавали на батах — делали анализы озерной воды. Крогиус не расставалась с винтовкой, хорошо стреляла, не боялась встреч с медведями. По рассказам Остроумова, медведи зачастую выходят к озеру полакомиться рыбой, могут вплотную подходить по ночам к палаткам ихтиологов, воровать съестное, выкапывать его из потайных ям в песке.
...Высокая трава еще ложится от вихря, поднятого вертолетом при посадке, а Селифонов первым ловко прыгает на землю — без шапки, в распахнутой куртке. Мы идем вдоль берега Озерной к домикам наблюдательного пункта КОТИНРО, где Михаил Михайлович Селифонов поработал немало лет.
— Вот по этой реке, как по желобу в сорок пять километров, скатываются из Курильского озера в начале лета многие миллионы мальков, идут откармливаться на «морские пастбища», а через два-три года красная возвращается на нерест.— Селифонов останавливается у деревянного сооружения, пересекающего всю реку.— Ихтиологи «пасут» здесь стадо нерки, ведут наблюдения за мальками, их кормовой базой, изучают всю экосистему озера. И так круглый год.
Навстречу нам бегут двое ребят.
Только когда они, запыхавшись, раскрасневшись, подбегают совсем близко, я вижу, что это юноша и девушка.
— Знакомьтесь, наша смена, Юра и Таня Вторушины. Молодые супруги. Командуют тут красной,— улыбается Михаил Михайлович.
Мы с Юрой поднимаемся по мосткам рыбоучетного заграждения, идущего от берега до берега Озерной. На деревянных козлах, скрепленных жердями, установлены щиты с тонкими дюралевыми трубочками.
— Только наступает лето — начинаются хлопоты. Ежегодно ставить такой «забор» через реку — не шутка. Зато надежная гарантия учета рыбы,— с удовольствием поясняет Юрий.— В устье реки на одном берегу — Озерновский рыбокомбинат, а на другом — колхоз, поставляющий комбинату рыбу. Им тоже нужно заранее знать возможный улов рыбы. Поэтому наш наблюдательный пункт ежегодно дает прогнозы о численности подхода нерки. Приходит весна — новые волнения и напряженное ожидание — оправдается ли прогноз, какое подойдет стадо. Ведь в водах Курильского озера воспроизводится огромное стадо красной, которое облавливается колхозом «Красный труженик», а около двух миллионов рыб возвращается сюда на нерест. Поразительна продуктивность этого озера: на рыбных промыслах всей Европы не вылавливают столько лососей, сколько на Курильском озере; Байкал в четыреста раз больше его, а рыбы дает не больше. Поэтому нам нужно внимательно наблюдать за этим стадом красной и не допускать ошибок в прогнозах его численности...
Лето прошлого года было весьма урожайным на лосося. На камчатских реках горбуша стояла от берега до берега, от устья до истока. В прошлые годы Анатолий Георгиевич Остроумов, всегда осторожный в прогнозах, раздражался, когда преждевременно говорили, мол, вот много рыбы пошло. «Подождем радоваться»,— отвечал он. А теперь Остроумов стоит на берегу Курильского озера оживленный, почти веселый. Красная шла на нерест сверх ожидания дружно и в огромном количестве. И все-таки, чувствуется, сомнения не оставляют Остроумова. Хорошо ли это? В чем причины такого взрыва жизни?