Часом раньше позвонил Маккензи, личный секретарь министра, и передал очень простое сообщение: Монтефиор должен оставаться на месте до получения дальнейших указаний. Ничего особенного в самом сообщении не было, но оно было передано по красному телефону. Как-то раз Монтефиор высчитал, что, если красный телефон когда-либо зазвонит, шансы будут примерно семь к одному, что через некоторое время сквозь верхние слои атмосферы начнут продираться межконтинентальные баллистические ракеты. Сообщение Маккензи в какой-то степени его успокоило, но ощущение предрешенности осталось.
Он стоял у окна и разглядывал крыши медленно ползущих автобусов, когда его секретарь объявил по интеркому, что прибыли Маккензи и бригадир Финч. Финч возглавлял небольшую группу людей, официально называвшуюся «Консультативный Стратегический Совет», в чьи полномочия, среди прочих вещей, входило советовать правительству, когда нажимать определенные кнопки. Монтефиору даже не полагалось знать о связи Финча с КСС, и при упоминании этого имени он почувствовал смятение, заставившее его подумать, что лучше бы он оставался в неведении.
В комнату молча вошли двое мужчин с окантованными металлом чемоданчиками для документов в руках и поздоровались с ним, придерживаясь минимума формальностей. Обращались они с Монтефиором неизменно вежливо, но сама эта вежливость служила напоминанием, что все его электронное колдовство бессильно против классового барьера. Монтефиор происходил из низов среднего класса, они с самых верхов, и ничего не менялось, несмотря на то, что сейчас в Британии никто не упоминает о подобных вещах.
Высокий, с запоминающейся внешностью Маккензи жестом указал на переключатель экранизатора на столе Монтефиора. Монтефиор кивнул и включил электронный прибор, в поле действия которого не может нормально работать даже обыкновенный телефон. Теперь сказанное ими невозможно будет записать или подслушать.
— Какие трудности, Джерард? — Монтефиор всегда называл всех по имени и поклялся себе, что, если кто-нибудь из его высокопоставленных клиентов станет возражать, он уйдет из «Ментора» и откажется вернуться до тех пор, пока его право называть Тревора Тревором не будет признано официально.
— Серьезные трудности,— ответил Маккензи, непривычно долго глядя Монтефиору в глаза. Затем открыл чемоданчик, достал фотокопии каких-то убористо исписанных листков со схемами и разложил их на столе.— Прочти.
— Хорошо, Джерард.— Монтефиор профессионально быстро проглядел листки, и его предчувствие неминуемой катастрофы сменилось странным облегчением.— Насколько ты этому веришь?
— Верю? Это не вопрос веры. Дело в том, что математические выкладки были проверены и подтверждены.
— О?! Кем?
— Споулом.
Монтефиор в задумчивости постучал ногтем по зубам.
— Если Споул говорит, что все в порядке... А как насчет машины? — Он снова взглянул на схемы.
— И Роусон, и Виалс утверждают, что машина может быть построена, и она... сделает то, для чего предназначена.
— Вопрос, на который вы хотите ответ: была ли она построена?
— Нам нужен человек, который написал письмо,— беспокойно произнес Финч. Он был высок и, можно сказать, агрессивно атлетичен для человека, подбиравшегося к шестому десятку. Свои темные костюмы он носил словно военную форму. И, как Монтефиор знал, этого клиента «Ментора» его фамильярность задевала больше всего.
— Это то же самое, Роджер,— сказал Монтефиор.— Я полагаю, что, когда этот человек будет найден, он ответит на все заданные ему вопросы.
Глаза Финча помертвели.
— Это в высшей степени срочно.
— Намек понял, Роджер.— Монтефиор специально, чтобы продлить удовольствие, не позволял себе начать обдумывать проблему сразу, но теперь он принялся за приятную задачу определения начальных параметров.— Какая информация есть об этом человеке? Что мы имеем? Прежде всего это мужчина. Почерк однозначно позволяет определить, что мы имеем дело не с женщиной, если, конечно, не предположить, что она заметает следы столь изощренно.
— Что это значит? — Финч раздраженно взмахнул рукой, словно ударяя себя по ноге воображаемым стеком.
— Женщина могла заставить мужчину написать письмо, а затем убрать его,— поучающим тоном произнес Монтефиор.
— Чушь!
— Хорошо, Роджер. В момент этого национального кризиса ты приказываешь мне исключить из числа подозреваемых тридцать миллионов британских женщин?
— Ну-ну, Эд,— вмешался Маккензи, и Монтефиор с удовлетворением заметил, что тот обратился к нему по имени.— Ты прекрасно знаешь, что мы не суемся в твои владения. И я уверен, ты лучше, чем кто бы то ни было, представляешь, что одно это задание оправдывает каждое пенни, потраченное на «Ментор».