И вот теперь мы карабкаемся по едва приметной, постоянно исчезающей в зарослях горной тропе. Туда, где высоко в горах, в долине реки Аксу, и находится сердце заповедника. За плечами у каждого сорокакилограммовый рюкзак, а идти порой приходится по осыпям, крутым откосам. На самых сложных участках забиваем в скальные породы крючья, страхуемся веревками. Вскоре добираемся и до заснеженных горных склонов, движение наше замедляется — тут надо быть особенно осторожным, можно провалиться в запорошенные снегом трешины. Не хватает воздуха — высота уже 4 тысячи метров. Поразительно, но, оказывается, и на таких высотах прямо по снегу ползают семиточечные божьи коровки. Чем только они здесь питаются? Во всяком случае, ни одной тли — их основной пищи — мы не видели.
Наконец преодолеваем аксайский перевал и спускаемся в долину реки Аксу, к Голубому озеру, мы — первые, кто проник в эти места с начала года. Узкий каньон расширяется, образуя небольшую котловину, испещренную бурными ручьями, над которыми щетинятся невысокие густые ивовые заросли. Бредя по колено в студеной воде, продираемся сквозь густые заросли. На берегу озера разбиваем базовый лагерь. Тянет искупаться в прозрачной воде, но температура ее плюс восемь градусов. Тучами набрасываются на нас слепни.
После ужина захожу в палатку к Глебу Исаенкову.
— С чего начнем? — спрашиваю, хотя программа исследований и экспериментов разработана еще в Ленинграде. Однако на месте необходимо все уточнить и конкретизировать. Решаем, что из базового лагеря небольшими группами по два-три человека будем обследовать близлежащие места, гроты, пещеры. Однако главный вопрос — наблюдение за местностью с наступлением темноты, когда пробуждаются ночные животные и, возможно, появится знаменитый киик-адам. Для этого вечерами на близлежащих горных вершинах будут дежурить с биноклями наблюдатели.
— В первое дежурство пойдем и мы с тобой,— говорю Глебу.— Проведем первый эксперимент — наблюдения в условиях экранизации электромагнитного излучения нашего мозга...
Я напоминаю. Этот эксперимент и раньше планировалось провести одним из первых. Суть его такова.
Известный советский ученый Бернард Кажинский (в фантастическом романе А. Беляева «Властелин мира» он выведен под фамилией Качинский) установил, что электромагнитные волны длиной два миллиметра, излучаемые головным мозгом, несут информацию, которая может улавливаться другими людьми и животными. Возможно, именно эти волны и являются основой явления телепатии, способность к которой у животных вроде бы выражена в значительной степени. Значит, и у «снежного человека». Хотя надежд на успех этого эксперимента, честно говоря, мало—в основе его слишком много непроверенных гипотез. И все же готовим мелкоячеистые медные и стальные сетки, покрывала из японской металлизированной пленки. Темнеет, и две группы отправляются в горы. В нашей — Глеб Исаенков, Павел Казаченок и я. Выбираем укромные места на склоне у ближайшей вершины и прячемся за валунами, обросшими кустарником, Набрасываем на головы сетки и замираем, прислушиваясь к ночным звукам и шорохам. Я время от времени подымаю к глазам бинокль — местность вокруг изучена еще днем. Мерещится всякое, состояние ожидания встречи с неизвестным существом не сравнимо ни с чем.
Нередко искателей «снежного человека» представляют как людей, мягко говоря, странных, безнадежных фантазеров и романтиков, которые, как поется в известной песне, «едут за туманом». Однако проблема эта вовсе не сводится к альтернативе — удастся поймать или нет. Она намного серьезнее. Изучение закономерностей появления человека на Земле и его развития — важнейшая задача биологии, истории, социологии. «Снежный человек», или йети, или троглодит,— он ведь необходимое эволюционное звено в цепи биологических видов, приведших к формированию Человека мыслящего, к возникновению социальной формы движения материи. Без понимания того, что представляет собой «снежный человек», мы не сможем понять историю собственного развития, эволюцию Homo sapiens...