Трудоемкий процесс проверки работ и ведения переписки по почте во многом держался на энтузиазме организаторов заочных школ и большом корпусе студентов, которые практически на волонтерских началах проверяли работы школьников. Появление компьютеров и Интернета существенно изменило возможности дистанционного образования. Доставка текстов резко ускорилась, упростилась и удешевилась. Появляется возможность онлайн-конференций и интернетсеминаров (их иногда называют вебинарами). Сложились все условия для настоящего бума дистанционного образования. Впрочем, с одной важной оговоркой.
В заочную учебу успешно может включаться только тот, у кого уже есть мощная мотивация и навык самостоятельной работы. К сожалению, среди российских школьников таких немного. К тому же и самому успешному ученику чрезвычайно важно живое общение со сверстниками и наставниками. А значит, необходимо создавать среду личного общения, и организаторы различных заочных школ сейчас уделяют этому большое внимание.
Иные пространства
Одна из важнейших функций образования — возобновление, продолжение и развитие тех сообществ, в которых дети рождаются и живут. Детское образование — самый, пожалуй, важный механизм трансляции культуры отношений и системы ценностей, поэтому различные социокультурные сообщества, в частности этнокультурные группы, проживающие на определенной территории, должны иметь возможность всерьез на него влиять. В этом случае принципиальное отличие от обучения по программам и учебникам — в передаче детям не стандартизированных знаний по предметам, а ценностей и способов жизнеустройства данной местности, культуры, народа. Такой способ обучения характерен для традиционных обществ, где дети живут и действуют вместе с родителями. В нынешнем обществе эти связи разрываются, но налицо тенденция: поиск форм обучения, позволяющих совместить современное массовое образование с традиционными формами.
Не менее интересным и мощным ресурсом альтернативного образования могут служить люди, увлеченные своим делом. Бывший военный, создавший народную библиотеку и «пригревший» в ней детей, которые вместе с ним разбирают, читают и обсуждают книги; художник-реставратор, работающий в деревне кузнецом, взявший на обучение различным искусствам десяток учеников, которых он к тому же обучает летать на параплане; исследователи дельфинов, вовлекающие в свои изыскания любопытных мальчишек... Тут дети получают многое, чего не даст им школа — от тренировки силы воли до знаний, например по биологии, которые и не снились школьной программе. И все это не из-под палки, а добровольно и с огромным интересом.
От увлеченных взрослых легко перекинуть мостик в еще одно пространство неформального образования. Вряд ли стоит подробно описывать, как устроены научные путешествия и экспедиции. Достаточно сказать, что грамотно организованная экспедиция — археологическая, этнографическая, экологическая, астрономическая, в которой участвуют дети, становится для них не только настоящей школой жизни, но и науки. Очень важно, что экспедиционная жизнь естественным образом удовлетворяет острую потребность подростков в преодолении повседневной рутины и однообразного распорядка дня. Огромное значение имеет опыт ведения активной интеллектуальной работы в трудных бытовых условиях, скажем, необходимость ежедневно независимо от погодных условий снимать показания с приборов или обрабатывать полевые записи. Для большинства школьников опыт сосредоточенной «работы головой» вне комфортного учебного помещения является совершенно новым. Участие в подобной деятельности повышает уверенность в себе и развивает способность адаптироваться к меняющимся обстоятельствам, преодолевать их и самостоятельно добывать новую информацию, новый опыт.
В этом контексте нельзя не упомянуть о наблюдаемом в последние годы новом витке популярности «занимательной науки». Эта тенденция особенно заметна в западных странах. Научные музеи с интерактивными выставками, образовательные путешествия служат дополнительным ресурсом для школы, желающей встроить их в свой учебный процесс. Но чаще к таким программам обращаются родители, понимающие, что интерес к учебе у ребенка уже подорван классно-урочной системой и его надо как-то восстанавливать. Именно в подобной ситуации остро необходимы увлекательные образовательные программы, реабилитирующие «науки» в глазах школьника, наглядно доказывая, что с увлечением можно не только играть в футбол, но и познавать новое.
Чем дольше массовая школа будет сопротивляться естественному желанию детей играть и увлекаться чем-то и через это учиться, тем шире будет разворачиваться альтернативное образование, занимая все более важное место в жизни общества. И это правильно. Классно-урочная система распространилась в эпоху Просвещения как отклик на совершенно конкретную общественную потребность. Ее недостатки были очевидны с самого начала, и мальчишки много веков противились навязанной им зубрежке. Вся литература XIX века полна образами школяров, ненавидящих свою школу и сопротивляющихся ей в меру своих сил. Вспомните Гека Финна, говорившего: «Я не позволю, чтобы хождение в школу помешало моему образованию». Но только сейчас общественное устройство позволяет надеяться на широкое распространение в перспективе альтернативных и более гуманистичных подходов к образованию.
Михаил Эпштейн
На резиновом ходу
В минувшем октябре 2008 года напротив Королевской Академии искусств в Лондоне припарковался необычный Hummer H3. Сам по себе он практически не отличался от серийного, но вот колеса… Вместо литых алюминиевых дисков на нем стояли деревянные обода, совсем как на фургонах переселенцев из вестернов. А вместо шин — резиновая лента, да и та, наверное, была сделана для того, чтобы чуть меньше грохотать по брусчатке. Скульптор Мэтью Хэриссон создал эту передвижную скульптуру к 5-й выставке Zoo Art Fair. Разумеется, он даже не думал соединять с раритетными колесами двигатель (если там, конечно, вообще есть двигатель под капотом). Колеса полуторавековой давности и современный мотор технологически не сочетаемы, так что это «произведение искусства» можно лишь «возить за веревочку».
Из истории
Как ни странно, но пневматическая шина старше автомобиля. В 1846 году английский инженер-путеец Роберт Томсон получил патент на «воздушное колесо», состоявшее из камеры и покрышки. Резины тогда еще не было, поэтому камеру Томсон предложил сшить из парусины, пропитанной каучуком или гуттаперчей, а саму шину склепать из кусков грубой кожи, герметичность ей была не нужна. Томсону удалось даже продать некоторое количество своих колес, но товар, сильно опередивший свое время, не принес инженеру ни богатства, ни известности.
Настоящая резиновая шина появилась примерно 40 лет спустя. Говорят, что своим вторым рождением она обязана жалобам сына шотландского ветеринара Джона Данлопа на нестерпимую тряску при езде на велосипеде. Якобы доктор использовал куски резинового шланга, замкнув их в кольцо, заполняя его сначала водой, а потом и воздухом. Как бы ни было на самом деле, но патент № 10607 от 23 июля 1888 года на «пневматический обруч» закрепил его приоритет, а велогонки 1889 года стали триумфом Данлопа: велосипед с шинами уверенно обошел всех соперников!
До появления шин для автомобилей оставалось совсем немного: уже в 1895 году французы Андре и Эдуард Мишлены совершили первый в мире автопробег на «пневматиках» из Парижа в Бордо. А в 1903 году инженерами компании Goodyear были изобретены бескамерные шины (хотя в серию они пошли лишь через полвека!). В 1923-м стараниями компании Continental появился тканевый корд, а радиальным он стал благодаря разработчикам Michelin в 50-х годах прошлого века. И, кстати, возвращаясь к английскому скульптору: не он один вдохновился колесами — Эдуард Мишлен в свое время окончил парижскую Школу изящных искусств, правда, по классу живописи…