Александр Зайцев
Дорогами революции. 50 лет спустя
В первую ночь нового, 1959, года кубинский диктатор Фульхенсио Батиста выпил последний бокал шампанского на родине, официально отрекся от власти в узком кругу гостей и улетел в Доминиканскую Республику к своему единомышленнику диктатору Трухильо. Спустя несколько часов в Гавану уже входили колонны повстанцев, а их лидер Фидель Кастро на другом конце острова объявлял народу о победе революции. Ранее в истории Кубы было много значительных событий, но ни одно из них не имело такого масштаба и размаха.
Эта революция привлекла внимание мировой общественности к самому большому из Антильских островов, породив беспрецедентную волну реакций и эмоций. Но истинное величие события проявилось в том, что в отличие от всех прочих известных миру революций кубинская продолжается вот уже 50 лет. То что она не закончилась, становится понятно сразу по прилете. Это чувствуется по атмосфере всеобщей солидарности, где человек человеку — друг, товарищ и брат, и по особенно сосредоточенным взглядам пограничников. По всеобщему хаосу и временной неустроенности, которые всегда сопутствуют революционному периоду. Окна заклеены крест-накрест бумажными полосками. Дайкири продают в пакетиках, как сок. Мы летим из Гаваны в Сантьяго-де-Кубу, чтобы повторить путь, которым в 1959-м в столицу шли кубинские партизаны — барбудос.
Табак, наряду с сахаром, — одна из основных статей кубинского экспорта — «покрывает» 35% мирового рынка (не считая черный рынок в США). Производство сигар только ручное. За смену работник скручивает от 60 до 110 штук в зависимости от размера
То что революция на Кубе продолжается, явствует и из характера наглядной агитации. С фанерных щитов, фасадов и плакатов она сдержанно напоминает гражданам, в какое время те живут: «Революция — это чувство исторического момента». «Это — абсолютное равенство и свобода». «Это — скромность». «Это — дисциплина». «Это — постоянная борьба». Никаких призывов к строительству коммунизма. Ни слова о светлом будущем. Рано о будущем. Фидель, придя к власти, пообещал, что не будет брить бороды, пока революция не закончится. И бороду он пока не сбрил.
Иными словами, пройти дорогами кубинской революции сегодня — совсем не дань памяти, а полноценное участие в процессе. Этими дорогами революция на острове ходит до сих пор. Причем именно ходит. С транспортом в стране серьезные проблемы: общественного практически нет, частный ограничен: государство очень скупо раздает физическим лицам разрешения на покупку персональных автомобилей. «За что я благодарен вашей стране, — рассуждает сотрудник фирмы по сдаче машин в аренду, — так это за «жигули». Мои бегают уже 20 лет». Советские автомобили до 1990 года выпуска составляют примерно 2/3 легкового и весь (за малым исключением) грузовой автопарк на Кубе. Оставшийся сегмент заполняют еще более древние (до 1959-го) американские «кадиллаки» с «доджами». Более «свежие» иномарки предназначены для особо важных персон и под аренду иностранцам. То есть нам.
«Зачем вам джип? — удивляются в конторе. — Возьмите машину поменьше, дороги у нас хорошие». Узнав, что мы собираемся доехать до штаба Фиделя в горах Сьерра-Маэстра, обещают найти дефицитный внедорожник за полчаса.
Фонтан на месте гибели Абеля Сантамарии при штурме казарм Монкада
Колыбель революций
У дверей одноэтажного белого домика с черепичной крышей и следами пуль на фасаде скучает высокая седая негритянка. Завидев машину с красными номерами (такие только на автомобилях, арендованных иностранцами), она вскакивает с кресла-качалки, поспешно оправляет форменную синюю юбку, в ее руке появляется указка. «Добро пожаловать на историческую ферму Сибоней, где начиналась наша революция!» Поставленным голосом она в деталях рассказывает, как здесь, в 14 километрах от Сантьяго , группа молодых людей во главе с 26-летним адвокатом Фиделем Кастро под видом разведения кур разрабатывала план первого вооруженного выступления против диктаторского режима Батисты. План был прост: 126 участников акции должны были, переодевшись в форму правительственных войск, неожиданно напасть на армейские казармы Монкада, пленить полторы тысячи солдат и, забрав оружие, поднять народный бунт.