— В тридцати километрах от Кукеса оторвался кронштейн, а запасные части мы оставили дома. Ольде пришлось импровизировать. Он засунул деревянный чурбак между рамой и полуосью. Но вчера кронштейн снова сорвался. Ольда остался за Клёси, километрах в ста шестидесяти отсюда. Нужно послать ему запасные детали и что-нибудь из еды. С консервами мы расправились позавчера.
На другой день к обеду вернулся Ольда. Вполне довольный, с веселой улыбкой. И снова все было в порядке.
Опять багаж!
Теперь наше пристанище в Дурресе — небольшой «пряничный» домик. Он находится метрах в трехстах от отеля «Туризми». Западной стороной домик выходит прямо на песчаный пляж, а с восточной к нему примыкает небольшой газон, где можно поставить обе машины и растянуть между ними палатку. Мы будем спать в машинах. Ярослав займет одну из комнат, во второй мы проведем генеральную проверку нашего снаряжения. Перед дорогой на юг нужно избавиться от всех лишних вещей и навести порядок. Постоянно чувствуется, что чистка в Будапеште была недостаточной.
На следующий день вокруг машин — первобытный хаос. Вытащено все, внутри не осталось ни соринки. Когда мы грузились в Праге, дело шло необыкновенно легко. Вещи исчезали в машине сами собой; в предотъездной суматохе каждый что-то подавал, добавлял. Но теперь в машинах должно быть уютно, и любую мелочь нужно иметь под рукой, чтобы достать ее даже в темноте. Ведь это наш дом на пять лет!
— Ребята, давайте распределим вещи в прицепах по ведомственному принципу. В синем прицепе будет кухня и лагерные принадлежности, в красном — аптека, библиотечка и мышата с утятами...
Мы везем с собой игрушечных мышат и качающихся утят для установления «контактов» с самой юной частью населения тех стран, где мы побываем.
— Отлично! Какие еще есть предложения?
На третий день на передовых позициях наступила тишина, а на «складе» лежат ящики с излишками, приготовленные к отправке домой. Половина запасного белья, надувные матрацы, водолазное имущество с кислородными баллонами, резервный влагомер, штативы, складной столик, запасной комплект ламп-вспышек, пристегивающиеся теплые подкладки к плащам, запасные части, — в стремлении быть готовыми к любым обстоятельствам мы, пожалуй, несколько переборщили. Когда все это взвесили, оказалось без малого четыре центнера.
Больше всех, понятно, радуется Ольда: каждый килограмм излишнего груза словно камень на его сердце. И все-таки он озабоченно смотрит на прицепы, хотя их содержимое теперь не составляет и трех четвертей допустимой нагрузки.
Сегодня у нас есть основания быть в хорошем настроении. Мы завершили генеральную уборку, состояние здоровья Мирека улучшилось, и завтра утром мы отправляемся на юг.
Иржи Ганзелка и Мирослав Зикмунд
Фото авторов Перевод С Вабина и Р. Назарова
Иозеф Бринке. Жажда
«Джип» подскакивает на ухабистом испещренном выбоинами шоссе. Собственно, это не шоссе, а лишь намек на него — узкая полоса пыли и мелкого щебня, убегающая к раскаленному горизонту.
В автомобиле двое. Один — молодой, худощавый, в очках и цветной клетчатой рубашке — ведет машину. Второй — постарше, широкоплечий, в комбинезоне защитного, цвета — сидит рядом. Оба низко надвинули на загорелые лица шляпы с загнутыми кверху полями. Проникающая повсюду пыль придает автомобилю и костюмам мужчин красноватый оттенок, покрывает толстым слоем лица, забирается в глаза, в нос, в рот. Машина и люди все больше и больше сливаются с однообразной пустыней.
Солнце стоит высоко над горизонтом и палит так безжалостно, словно хочет уничтожить последние признаки жизни на этой выгоревшей земле. Пучки сожженной, пожелтевшей травы давно приобрели неестественный коричневатый оттенок. Только низкие эвкалипты пока держатся. В период ливней они всосали много влаги и теперь проживут до следующего дождя, который пробудит край от мертвого сна.
Жара становится невыносимой. Пот струится по лицам, смешивается с пылью, превращая ее в темную кашицу. Мокрые рубашки прилипают к телу.
Дорога ухудшается. «Джип» подскакивает, петляет, обходит крупные камни, которых становится все больше.
— Этому, кажется, не будет конца, Брайан. — Сидящий за рулем так резко нажимает тормоза, что машина со скрипом останавливается.
— Зачем тормозишь, Гарри? В лагере ждут нас.
— Знаю. Вода закипает в радиаторе.
Гарри вышел из машины, чтобы набрать воду из жестяного бачка, укрепленного на заднем сиденье.