Сбоку от кассы, у колонны, обязательно стояли оставленные кем-то чемоданы; и каждый, кто, получив билет, пробирался спиною вперед из очереди, толкал их то в одну, то в другую сторону. Когда до окошечка оставалось человек пять, Денисов выходил из очереди и узким проходом, стараясь никого не задеть, шел к тяжелым стеклянным дверям, от которых тянуло морозным воздухом улицы.
Денисов заметно побледнел и осунулся. Впрочем, свою первую в жизни сессию он сдал на «отлично».
...Дмитрий Иванович, рекомендованный Шагаловым как специалист по карманникам, жил в Химках-Ховрино, недалеко от метро, в одном из блочных домов.
Дверь Денисову открыл худенький мальчик с белой, почти седой челкой и розовыми, как у поросенка, ушами. Он тут же молча ушел в кухню.
Через минуту оттуда появился маленький пожилой угрюмый человечек в пальто и шапке-ушанке. В руке — бидон из полиэтилена с красной крышечкой.
Денисов поспешил представиться.
— А-а!.. — беззвучно засмеялся Дмитрий Иванович. — Шагалова я давно знаю! — Он коротко кольнул Денисова в упор маленькими светлыми глазками. — Сейчас поговорим. Я, правда, за молоком собрался. Может, проводишь? А ну, пострел! — Это уже относилось к мальчику.
Дверь в кухню захлопнулась.
— Пошли!
Морозный день колол глаза ярким холодным светом.
— Ух ты! — зажмурился Дмитрий Иванович. — Как сверкает! Я ведь сегодня на улицу еще не выходил! Вот как отпуск догуливаю!
Денисов в нескольких словах рассказал о своем деле. Они шли гуськом по тропинке между домами: впереди Дмитрий Иванович, за ним Денисов. Дмитрию Ивановичу заметно льстил выбор Шагалова, он поминутно останавливался, подробно расспрашивая Денисова.
— У нее, у потерпевшей, кроме чемодана, наверное, еще сумочка была? Так?
— Была. Там двести рублей лежало.
— А как она ее держала, не расспрашивали? Какой стороной?
— Нет, это не спрашивали... Дмитрий Иванович чертыхнулся.
— Так... Теперь скажи мне, когда он чемодан взял, то как пошел от очереди — по ходу или назад вернулся? — Разговаривая, Дмитрий Иванович, как-то странно жестикулировал двумя длинными, торчащими, как клешня, пальцами — указательным и средним, — и Денисов, уже смутно догадывавшийся о чем-то, никак не мог заставить себя не смотреть в их сторону.
— Пассажиры говорили, что назад никто не возвращался.
— Значит по ходу. Ну, а, когда из очереди она выходила с билетами, никто в это время к кассе не лез, чтобы спросить что-нибудь или деньги разменять?
— Этого не было.
Незаметно для себя Денисов оказался в пустоватом помещении нового магазина. Не переставая разговаривать с ним, Дмитрий Иванович встал к кассе, потом подал продавщице бидон. Купив молоко, они повернули к дому.
Заключение было категорическим.
— Это взял не карманник. Тот бы в первую очередь сумочкой интересовался, а не чемоданом. Опять же, конечно, в какую сторону сумочка откидывается, когда замок бьешь, на тебя или на потерпевшую? От этого многое зависит. И был он один! Может, даже не воровать приходил на вокзал, а по своим делам, и польстился! — По лицу Дмитрия Ивановича бродила нагловатая непонятная ухмылочка. — Он двести бумаг, что в сумочке лежали, прямо из рук выпустил. Теплыми! А чемодан с тряпками взял! Поинтересуйся, не из пригорода ли кто работает?..
— Вы уверены? — спросил Денисов; злорадство и два бесстыдно выставленных вперед негнущихся пальца старого карманного вора вызвали вдруг острую неприязнь.
— Новичок, точно. — Лицо Дмитрия Ивановича вдруг как-то сразу сникло и приобрело совершенно иное, суховатое выражение. — Я-то давно уж другой. Работаю. Тебе и Шагалов может сказать — он меня три раза сажал, пока я сам к нему не пришел. «Хватит, — говорю, — начальник! Больше не ворую». Сейчас уже пять лет на свободе.
Говорил в основном Шагалов. Он приехал на вокзал под вечер вместе с Губенко и был какой-то особенно возбужденный и отчаянно насмешливый.
— А мы в кино были! — еще здороваясь, объявил Шагалов. — Знаешь, что смотрели? «Василису Прекрасную»! Не видел? Как там показан розыск Горыныча! Участие общественности, мероприятия инициативного розыска, задержание! Советую!
— Вы мне локтем чуть ребро не сломали во время сеанса, — улыбнулся Губенко.
— Боялся, что опять что-нибудь упустишь! — беззлобно сказал Шагалов и поднял глаза на Денисова. — Ну, как с твоим делом?