Все проходит — миновала и эта ночь. Ветреная и снежная. Под утро поднялась настоящая метель. Тайга приняла осенний, даже зимний, облик, скрылась под снегом свежая зелень, появились на тропе следы зайцев и белок, птицы попрятались. А было это 1 июня, и Валентин, подставляя ладони падающим снежинкам, восклицал: «Здравствуй, лето!» Я же опять цитировал Палласа: «Тут каждый день дожжик, и воздух в беспрестанном движении, и большая часть времени проходит вкруг горы в штурмах и волнениях. Среди лета тут повсюду снеги и иньи, если же еще северный ветер подует, то весьма часто на зеленые леса новый снег нападает или замерший туман поле гололедицей покрывает...»
Обследовав леса по верховьям Ингоды, мы, невзирая на сыпавшиеся с неба то снег, то град, то дождь, все же решили завернуть на озеро Нарья, известное среди охотников. Шли туда напрямик, по компасу, миновали несколько небольших распадков и местных водоразделов. Озеро Нарья, окружностью примерно в пять километров, тоже возникло в результате работы ледника. По форме озеро напоминает колбу с вытянутым «горлышком» — заливом, откуда вытекает река Джермолтай. Валуны обрамляют берега, вода чистая, хотя и темная. На озеро ведут лосиные тропы, возле которых охотники устраивают засидки и лабазы. Но нынешней весной здесь никто не бывал, и дичь была непуганой. В заливах то и дело встречались кряквы, чирки и чернеди, пара журавлей с курлыканьем летала возле своего гнезда, мы видели небольшую стаю лысух и даже редкого черного аиста.
Рассвет на озере прекрасен. Тихо застыла неподвижная вода; словно лодочки, плыли мимо нас две чернозобые гагары. А вдалеке уже проступили сквозь облачную дымку суровые контуры сохондинского гольца. Мы долго смотрели на него, вновь и вновь обдумывая увиденное за эти несколько дней. Ведь от нашего мнения, наших выводов зависит в какой-то мере судьба этих мест...
Существовало немало вариантов создания нового заповедника в Забайкалье. Еще в 1926 году Дальневосточный крайисполком наметил заповедование степных озер Барун-Торей и Зун-Торей для охраны птичьих гнездований. Профессор В. Н. Скалой предлагал организовать Витимский заповедник в районе далеких северных озер. Орон и Нечатка. Комиссия Академии наук СССР в 1956 году включила в план заповедной сети СССР Красночикойский заповедник. Он намечался в бассейне Чикоя по речке Буркал на площади более 200 тысяч гектаров для охраны знаменитых чикойских кедровников. Писали ученые и о необходимости особой охраны мест массового пролета птиц в Приаргунье, о заповеднике в даурских степях и на Арахлейских озерах. Сохондинский вариант был предложен известным читинским краеведом Е. И. Павловым на конференции по охране природы в 1967 году.
Конечно, невозможно осуществить сразу все эти , предложения, но начинать надо...
В Чите при областной плановой комиссии было собрано большое совещание, где присутствовали и ученые и хозяйственники. Подробно рассмотрев все варианты, совещание остановилось на районе гольца Сохондо, а в качестве его филиалов были намечены Цасучейский бор и Торейские озера в Ононском райойе. Сам я выступал заодно со сторонниками заповедника на Чикое, но против нас объединились лесники (Чикой — база Селенгинского целлюлозно-картонного комбината), геологи (этот район считается перспективным) и даже... охотоведы (в кедровниках Чикоя ведутся заготовки орехов и пушнины). Ну что же, не приходится спорить с хозяевами, решение совещания для нас — закон!
Прежде чем браться за Сохондо, побывали мы в Ононском районе. Один из участков Цасучейского бора называется по-бурятски «Царикнарасун» — «Сосновое войско». Приземистые, коренастые сосны с густой темной кроной, начинающейся от самой земли, действительно напоминают широко раскинувшееся по степи конное войско. Этот бор, подлинное чудо природы, охраняет Приононье от суховеев и засух, бережет влагу, очищает воздух. Под защиту густого леса по весне приходят косули — они собираются сюда со всей округи, идут даже из Монголии, потому что здесь нет хищников и много корма. Мы были там, когда подошло время отела; но люди встречали маток не подкормкой, не водопоями, а выстрелами. Браконьеры караулят коз у водопоев, ослепляют светом фар («лучат»), гоняют на машинах...
К югу от Цасучейского бора тянется открытая солончаковая степь. Озеро Барун-Торей издали походит на море — конца-края не видно, вода голубовато-белая, полоса прибоя у берегов. Удивительна жизнь Торейских озер: они возникают периодически. Последнее их наполнение началось в 1958 году.