Девочка, нахмурясь, глядела на широкую пампу, страшась ее, как боятся всего неизвестного. Ведь они с отцом были лесными индейцами; их дом — влажная сельва. Эта же сухая и незнакомая местность, казалось, таила в себе великое множество опасностей.
— Пампа опасна. Там нет воды... там можно обгореть... — проговорила Марина.
Лесные индейцы не могли долго находиться на солнце — за несколько часов их кожа покрывалась волдырями.
Но Урубелава твердо ответил:
— Ягуар пересекает пампу, а мы преследуем ягуара. Может быть, он погибнет еще до того, как доберется до конца равнины. Может быть, он уже мертв и лежит в нескольких шагах отсюда в высокой траве. Неужели теперь мы сдадимся? Неужели мы испугаемся и упустим драгоценную шкуру? Следы видны очень хорошо, и по ним легко идти. Смотри... — Он указал вниз на несколько примятых сухих травинок. — Животное прошло здесь совсем недавно... — Урубелава описал рукой широкий полукруг в воздухе и сказал: — Животное бежало вон оттуда, к тем зеленым деревьям. Это банановая роща, а за ней находится река. Мы тоже пойдем туда вслед за животным.
К этому ягуару Урубелава даже начал испытывать какое-то уважение. Вспомнив, с каким трудом он сам вскарабкался по мокрому глинистому склону близ водопада, Урубелава поразился: каким образом ягуариха смогла влезть на этот скользкий берег? Как она смогла выжить почти без пищи и, не имея возможности как следует передохнуть, восстановить свои силы? Сколько раз она была на волоске от гибели!..
Урубелава громко произнес, даже не заметив, что повысил голос:
— Мы оба сильные — ягуар и я. Но я сильнее.
Затем он прислонился спиной к дереву и сказал дочери:
— Мы проведем ночь здесь, а утром, как только рассветет, пойдем через пампу и найдем животное...
Ранним утром индейцы поднялись и, наскоро позавтракав, отправились в путь.
Весь день, изредка делая небольшие привалы, чтобы немного передохнуть, они шли и шли, и казалось, что пампе не будет конца. Временами им чудилось, что зеленое пятнышко банановой рощи, которое виднелось вдали, уходило от них по мере приближения все дальше и дальше, словно мираж.
Иногда высокая трава скрывала их с головой, и индейцы сбивались с пути, на время теряя ориентиры, и тогда приходил страх, беспричинный и ничем не объяснимый. Они подавляли его тихими разговорами о своей деревне и, конечно же, об Акурибе — это отвлекало их и немного успокаивало.
Вдруг Урубелава неожиданно остановился, прислушался, принюхался к ветру и сказал:
— До наступления темноты мы обязательно должны быть в лесу.
Когда индейцы наконец добрались до сельвы, на западе, у самой линии горизонта, еле тлел красный краешек солнца. Урубелава быстро отыскал укромное убежище среди кустов, и они, завернувшись в одеяла, почти мгновенно уснули...
Они проснулись, когда совсем уже рассвело. Все страхи неведомой пампы остались позади, здесь же индейцы находились дома, в родной сельве.
Урубелава долго бродил взад и вперед вдоль опушки леса, пока наконец не наткнулся на то, что искал.
Он громко пощелкал языком и сказал:
— Теперь ягуариха бегает быстро; вот посмотри, дочка, на ее следы.
Углубившись в сельву, Урубелава скоро обнаружил место, где Бишу впервые легла отдохнуть после того, как пересекла пампу. Он нашел наклонившееся, полуповаленное дерево со следами ее когтей и потом долго рыскал вокруг, пока не нашел то место, где она спрыгнула с этого дерева на землю.
Затем он с дочерью вскарабкался на высокую красную гору, и, стоя на вершине, они смотрели вниз, туда, где за сельвой расстилалась бескрайняя пампа, как незадолго до них точно так смотрела вниз Бишу.
Даже с такой высоты пампа казалась страшной, и индеец не смог удержаться и пробормотал:
— Видишь? Мы проделали такой огромный путь через лампу. Когда я расскажу об этом в деревне, нами все будут гордиться.
Вскоре Урубелава отправился на охоту.
В разбросанных вокруг водоемах было много рыбы, но Урубелава искал другую добычу, и он углубился в сельву попытать счастья. Там он нашел мертвую анаконду, огромное тело которой, длиной в пятнадцать шагов, было растерзано в клочья. Урубелава возбужденно начал изучать следы. По ним он узнал, что стадо пекари атаковало змею и, когда она после неудачного броска промахнулась, убило ее своими острыми копытами. Радуясь удаче, Урубелава пошел по следам и вскоре поравнялся со стадом пекари. Их было во много раз больше, чем он мог сосчитать. Бесшумно подкравшись сбоку, Урубелава выбрал жертву и мгновенно выпустил три стрелы, вонзившиеся в ее шею. Дождавшись, когда остальные пекари ушли, он взвалил добычу на плечи и вернулся к дочери.