Наблюдая за ходом процесса, я уже не сомневался, что это фреатическое извержение. Оно возникает вследствии избыточного давления, порожденного нагревом грунтовых вод. Пар накапливается, затем взламывает «крышку» и вырывается под огромным давлением в атмосферу.
Суфриер, как и большинство вулканов, образующих островные дуги — Малые Антильские острова, Курилы, Филиппины, Индонезию, всех не перечесть,— питают главным образом вязкие андезитовые магмы. Они способны иногда порождать палящие тучи — адскую смесь из раскаленных газов и мельчайших частиц огненной лавы, образующихся в результате взрыва газов. Можно понять страх, охватывающий жителей Антильских островов при одной мысли, что может повториться катастрофа, постигшая в 1902 году город Сен-Пьер на Мартинике, когда за несколько минут погибло 28 тысяч человек. По моим оценкам, жителям Гваделупы ничего не угрожало еще много лет.
Не увидел я и близких признаков вулканического катаклизма другого типа. Всем взрывам обязательно предшествует более или менее долгий период умеренной деятельности. Так, на Мартинике первый небольшой взрыв произошел в феврале 1902 года, а гибельная палящая туча вылетела 8 мая. Взрыв Кракатау, унесший 26 августа 1883 года 36 тысяч жизней, стал кульминацией извержения, начавшегося тремя месяцами раньше. Самый колоссальный вулканический взрыв нынешнего века случился 30 марта 1956 года на Камчатке, когда взлетел на воздух вулкан Безымянный... после четырех месяцев активности. Замечу попутно, что, если бы катаклизм подобной мощи произошел не в безлюдном районе, а где-нибудь в Японии, Калифорнии, Индонезии или Средиземноморье, количество жертв исчислялось бы сотнями тысяч, а то и миллионами.
Грохот оборвался столь же внезапно, как и начался. Какое-то атавистическое чувство не позволяло принять тишину за чистую монету, заставляя считать ее очередной уловкой коварного вулкана, паузой перед следующим приступом. Хотя мне бы полагалось знать характер фреатических извержений: они прекращаются, когда давление пара опускается ниже определенного «порога». Но поди догадайся, что происходит в чреве вулкана! Механизм извержений выглядит просто лишь на бумаге. В любой миг могло произойти что-нибудь неожиданное — процесс мог захватить, например, новый водяной «карман». Быстрей отсюда!
Легко сказать... Глинистая жижа не самый удобный тракт. С трудом поднявшись, я побрел к четырем спутникам. Вид у них был не самый презентабельный: все вымазаны с ног до головы, лица вытянутые. Наш гость — профессор Аллегр вскочил первым и ринулся вниз, бросив на месте свой приметный ярко-желтый плащ. Мы тоже попытались бежать, но ушибы и ранения давали себя знать.
Итак, свершилось чудо — нам всем полагалось лежать мертвыми, а вместо этого мы вышли из передряги даже без серьезных увечий. Раненых было четверо: Джон, Франсуа, Марсель и я. Вертолет доставил нас в больницу. Меня и Джона выпустили через несколько часов. Как оказалось, «кровоточащая рана» была плодом воображения. Камень, стукнув меня в бок, завалился за спину, а я налег на него всем телом. Поскольку камень был горячий, он причинил мне, несмотря на одежду, ожог второй степени.
К радости от того, что нам довелось пережить без потерь столь потрясающее приключение (пропавшие двое оказались невредимы), добавлялось чисто профессиональное удовлетворение от сознания, что мы впервые наблюдали вблизи малоизученное фреатическое явление. Я получил зримое подтверждение того, что в применении к этому типу извержений нельзя говорить о взрыве, поскольку процесс длился свыше тринадцати минут...
Местное начальство решило оставить без внимания успокоительные выводы, к которым пришли я и мои товарищи. Префект нанес нам в больницу визит и с порога заявил (почти торжествуя), что мой оптимизм едва не привел к трагедии, поскольку, как я сам признал, лишь счастливая случайность позволила нам унести ноги с Суфриера. Я ответил, что каменный град накрыл площадь радиусом в четыреста шагов, не больше, а ближайшее селение находится в четырех километрах от кратера, так что мои прогнозы ничуть не пошатнулись от выпавших на нашу долю треволнений. Префект заметил, что принятые им решения основываются на выводах, сделанных профессором Аллегром, директором парижского Института физики Земли. Я попытался объяснить, что занимаемый пост еще не гарантирует компетентности суждений и что консультацию следует получать у специалистов.