— Нью-Йорк-сити включает в себя пять основных районов, или, вернее, городов в городе: Манхэттен, Бронкс, Бруклин, Куинс и Ричмонд на острове Статен,— рассказывал нам Сэт.— Однако целых 250 лет, до конца прошлого века, город состоял только из Манхэттена. Все остальное были мелкие фермы, пригороды, крохотные независимые поселки и город Бруклин.
Если отъехать подальше от центра и понаблюдать за тем, как копер вбивает сваи в землю, чтобы построить надежный фундамент для дома, скажем, в Восточном Гарлеме, то можно без труда сделать вывод: триста лет назад этот район был большим болотом.
История Нью-Йорка началась с того момента, когда в устье реки Гудзон бросил якорь первый торговый корабль и поселенцы из многих стран сошли на берег, имя которому было — неизвестность.
— Если встать на Баулинг-Грин в начале бродвейского «каньона»,— говорил наш нью-йоркский гид,— то легко представить, что вы находитесь на крепостных валах старого форта, вслушиваетесь в резкие возгласы индейцев и вглядываетесь в костры, мерцающие на побережье Нью-Джерси. При богатом воображении можно даже увидеть картины кровавого похода 1643 года, когда голландские поселенцы вырезали стоявших там лагерем краснокожих... Что вам приходит на ум, когда вы слышите слово «Бронкс»? Для приезжего это процветающий город с населением около двух миллионов. А человеку, знакомому с историей города, представляется одинокий голландский поселенец Ионас Бронк, сажавший в 1639 году табак на материке к северу от Манхэттена...
Теперь снова вернемся к той информации, которую щедро выдал нам компьютер в редакции «Тайма».
Наша гостиница, расположенная на 44-й улице, между Пятой и Шестой авеню, называлась «Ирокез». По соседству — отель «Алгонкин». Имена двух крупнейших групп индейских племен, в значительной степени истребленных колонизаторами. Ирокезы — это Народ Великих Холмов (сенека), Народ Причала (кайюга), Горцы (онондага), Народ Гранита (онеида), Народ Кремня (могавки)... Алгонкины — это оджибве, могикане, делавары, кри, монтанье, наскапи, чейены... Каждое племя владело определенной территорией. Люди занимались рыбной ловлей, трапперством, земледелием. Обитали в поселках из лепившихся друг к другу вигвамов. Ставили их обычно поблизости от берега, потому что хотя и имелась надежная сеть потаенных троп, все равно большей частью индейцы путешествовали по воде. Они придумали лодку, прекрасно показавшую себя в бурных речных стремнинах,— пирога, долбленный из цельного ствола дерева челн, бывало, вмещала до дюжины смельчаков.
В Нью-Йорке жили разнообразные племена: народ ленилекапе, или делавары, занимали территорию современных Нью-Джерси, юго-востока штата Нью-Йорк и остров Статен. Манхэттен же и примыкающая к нему часть материка были пристанищем рекагавов (их еще часто называют манхэттенами). Карта Нью-Йорка до сих пор пестрит индейской топонимикой...
За столетие до торговцев, в мае 1524 года, почти через три десятилетия после Колумбова открытия Америки, первый европейский путешественник проник в район нынешней нью-йоркской гавани. Это был Джованни де Веррадзано, уроженец Апеннин, состоявший на службе у французского монарха. На каравелле «Дельфин» он прошел на север вдоль побережья, заглядывая в бухты и бегло обследуя окрестности.
Несмотря на дружеский прием, оказанный индейцами, Веррадзано гостил тут недолго. Опасаясь шторма, поспешил выйти в открытое море. Однако перед отплытием его зоркий взгляд заметил впадающий в море пресный поток, и руководитель экспедиции отправил матросов на берег, чтобы наполнить бочонки питьевой водой. Тому ручью на острове Статен суждено было приобрести многовековую известность. Все моряки знали его под именем «Место, где вода». Позже, уже в нашем веке, менее чем в трех милях от этой точки был сооружен огромный мост, соединяющий остров Статен с Бруклином.
— Кстати, вот он.— Сэт показывает на ажурное чудо архитектуры 1964 года рождения длиной 4176 метров — мост Веррадзано-Нарроус. Вместо 32 запланированных на строительство лет, его возвели всего за пять. Наш автобус кажется на нем издалека маленькой пестрой букашкой...
«Руки из бессемеровской стали»
В 1883 году, когда был построен первый мост от острова Статен к Бруклину, этот район буквально заполнили муниципальные чиновники из Манхэттена. Местные жители по сему поводу в восторг не пришли. Впрочем, не один Бруклин недолюбливает Манхэттен, и тут есть свои исторические причины. Все началось после гражданской войны, когда Манхэттен пожелал стать не просто городом, но и метрополией. У Соединенных Штатов уже была столица — Вашингтон, поэтому Манхэттен, ядро «великого» Нью-Йорка, никак не устраивала роль национального центра, его могло удовлетворить только всемирное первенство. Отсюда и стремление к захвату других районов города. Экспансия осуществлялась при помощи мостов и тоннелей.