Таким человеком — мир все-таки полон хорошими людьми! — оказалась приятельница моих родственников Наташа Барановская. И вот рано утром 14 мая синий «Фиат-Типо», называемый своей владелицей «кастрюлькой», ехал на восток от Парижа по направлению к Реймсу, центру провинции Шампань. От него, уже по местной дороге, нам предстояло добраться до Мурмелона и далее — до Сент-Илера.
И вот мы в Реймсе. Он известен своим редкой красоты собором, в котором короновались французские короли и давала клятву освободить Францию Жанна д"Арк. И в первую, и во вторую мировые войны собор сильно пострадал, была утрачена часть его уникальных витражей. Сейчас на месте одной из утраченных частей красуются современные витражи, выполненные по рисункам нашего выдающегося соотечественника Марка Шагала.
Название провинции Шампань знакомо, пожалуй, каждому русскому. То, что это — центр виноделия, сразу видно: во всех магазинах и магазинчиках полно шампанских — то есть местных — вин. И, кроме того, на улицах высятся огромные, в рост человека, сувенирные бутыли наиболее известных сортов шампанского. Они стоят на специальных подставках и возле них — или в обнимку с ними — любят фотографироваться туристы.
Из Реймса мы направились в Мурмелон-ле-Гран — еще чуть более 20 километров. Вокруг расположены многочисленные военные лагеря, издавна находящиеся здесь. В одном из них — Кан-де-Шалон в октябре 1896 года принимал большой парад французских войск русский император Николай I. «Франция может гордиться своей армией!» — сказал император по окончании парада. Не предполагая, что ровно двадцать лет спустя именно на этих полях русская армия будет сражаться, помогая Франции сдержать натиск немецких войск...
Сейчас же, глядя на расстилающиеся вокруг ухоженные поля, покрытые коврами зеленых трав и желтого рапса, на нескончаемые виноградники, аккуратные селения, невозможно себе представить, что эти, дышащие миром и спокойствием, места были ареной кровавых сражений. И только памятники далекой 1-й мировой войны, да щиты-указатели военных музеев напоминают об этом.
Оказалось, что найти русский обелиск и кладбище не так-то просто. Мы останавливали жителей Мурмелона, молодых и старых, и Наташа спрашивала у них дорогу к обелиску. С извинениями нам отвечали, что не знают. Наконец я просто открыл путеводитель с фотографией обелиска, и одна миловидная женщина радостно улыбнулась и показала нам дорогу.
Обелиск мы нашли, но — не наш. Оказалось, что это один из французских. После этого осталось только ехать прямо в полицию, где нам и указали направление на Сент-Илер, к русскому военному кладбищу. Едем, — увидели неприметный указатель, свернули — и справа от дороги нам открылся обелиск с церковной луковкой и крестом, а слева — кладбище и церковь со звонницей...
Оказалось, что, помимо французской надписи на передней грани обелиска, так поразившей меня, сбоку есть краткое пояснение по-русски: «Здесь покоятся русские герои 2-го особого Пехотного полка, павшие в боях и на разведках на секторах D и С». У подножия обелиска — памятная доска, установленная в память своих боевых товарищей членами Союза офицеров экспедиционного корпуса — участников войны на Французском фронте. И живые цветы. Моя спутница подняла с земли новенькую блестящую гильзу от холостого винтовочного патрона...
Как же русские солдаты на третьем году войны, столь тяжелой для самой России, оказались во Франции? Ответ очевиден. Исполняли союзнический долг. По существу же союзники России всегда считали ее людские ресурсы неисчерпаемыми и в моменты кризисов на Западном фронте стремились привлечь к участию в боевых действиях русские войска. Так было еще в начале войны, в период битвы на реке Марне, когда немцы наступали на Париж. Тогда союзники пытались отправить во Францию через Архангельск несколько русских корпусов. Эта идея возникла снова осенью 1915 года, когда военная промышленность Франции оказалась на грани краха из-за нехватки рабочей силы. Для работы на военных заводах пришлось возвращать солдат с фронта — из сильно поредевшей французской армии. И тогда в декабре 1915 года председатель военной комиссии сената Поль Думер отправился в Россию просить 300 тысяч солдат для пополнения французской армии...