Знакомство с обитателями парка началось рано утром. Проводник Шамаё приготовил ящики с различными фруктами, сладким картофелем, бутылки с молочной детской смесью, пояснив, что этим мы будем прикармливать шимпанзе. «Это им на завтрак», — сказал он, показывая на внушительные запасы.
Все грузим в лодку. Я, Шамаё и еще один африканец из персонала парка плывем по лагуне на небольшой моторной лодке в самый ее центр. Первыми, услышав звук мотора, на берег выходит семья: мама — Джина, папа — Пепе и их малыш — Квентин. Они прекрасно знают имена, которыми их нарекли служители парка, и откликаются на них. Узнав своих кормильцев, все трое чинно рассаживаются и ждут приглашения к столу. Сначала шимпанзе берут из рук фрукты (их излюбленное лакомство — грейпфруты, которых при возможности они съедают около 5 кг в день), но через некоторое время, изнывая от любопытства, подходят к другим продуктам и начинают рыться в ящиках, извлекая из них понравившуюся еду. Они доверяют служителям парка, поэтому и мое появление воспринимают относительно спокойно. Правда, Джина изредка все же поглядывает в мою сторону: материнский инстинкт велит ей быть начеку с чужаком.
Детенышу около двух месяцев. Не отрывая глаз, он следит за всем, что происходит вокруг него, проявляя особый интерес к движущимся предметам
Следующие, кого мы отправились навещать, — группа обезьян, состоящая из 12 шимпанзе, живущих на другом конце лагуны. Члены этой семьи более веселого нрава. Они с удовольствием принимают угощение. Кто-то пьет из пластиковой бутылки заранее приготовленную молочную смесь, смакуя каждый глоток, другие угощаются фруктами. Насытившись, кувыркаются на ветвях деревьев, демонстрируя немыслимые акробатические трюки, строят друг другу уморительные рожи, вступают в короткие потасовки, делают короткую передышку и все начинают сначала, не обращая никакого внимания на зрителей. Миниатюрная модель человеческого социума! Те же отношения, те же эмоции. Сюжет для съемки даже искать не приходится. Он прямо перед вами.
Вдруг вожак поднимается, это означает: аудиенция закончена. За ним послушно следуют и другие шимпанзе. Они удаляются в глубь леса, где им ничего не угрожает, где нет ловушек и садков, где они могут жить спокойно и вольготно.
Андрей Гудков Фото автора
Читайте также на сайте «Вокруг Света»:
В краю сокве-мту
В семье не без примата
Дальний ракетный удар
Идеей постройки дальних ракет энтузиасты загорелись еще в первой трети XX века. Очень скоро их интересы разделили и военные, в первую очередь немецкие. Построенные немцами в предвоенные годы ракеты серии «А» (они же — «Фау») надолго определили вектор развития ракетной техники и сэкономили будущим соперникам, а тогда еще союзникам США и СССР, как минимум 5–7 лет исследований и десятки миллионов долларов ассигнований.
Создатели первого поколения управляемых баллистических ракет жили в разных странах и говорили на разных языках. Но лейтмотив воспоминаний у них примерно один — все, мол, начиналось с мечты о космосе. Космические полеты и баллистические ракеты дальнего действия теснейшим образом связаны друг с другом. В 20–30-е годы XX века космическая тематика стала для энтузиастов ракетостроения прекрасной возможностью привлечь внимание общественности и технических специалистов.
В СССР Первое общество изучения межпланетных сообщений создали в 1924 году, хотя просуществовало оно недолго. В 1927 году в Бреслау также основано Общество межпланетных сообщений (его руководителями стали Герман Оберт, Вили Лей, Иоганнес Винклер), в 1930 году создается «Межпланетное общество» в США, в 1933-м — в Великобритании. Общества энтузиастов действовали в Берлине, Вене, Брисбене, Кливленде, Магдебурге, Лондоне, Ливерпуле, Париже, Праге, Нью-Йорке, Мехико, Токио. Но обещания межпланетных путешествий не приносили средств. «Почтовые ракеты» также не привлекли интереса тех, кто мог бы дать деньги на разработку.
Только перспектива военного применения давала в руки конструкторов и ученых необходимые и средства, и права. Еще в годы Первой мировой войны ракетчики пытались завязать контакт с военными — Оберт в 1917 году предлагал жидкостные ракеты германскому военному ведомству, а в США Годдард в 1918-м получил заказ на разработку твердотопливных ракет. В Италии Крокко с 1928 года исследовал жидкостные двигатели на средства Генерального штаба. В книге Оберта «Путь к космическому полету» 1929 года рассмотрено военное применение управляемых ракет, а один из его помощников, студент Высшей технической школы в Берлине Вернер фон Браун, в том же году пишет работу «Теория дальних ракет».
В СССР ракетчики собрались в Ленинграде в организации под названием «Газодинамическая лаборатория» (ГДЛ с 1928 года поступила в ведение Военно-научно-исследовательского комитета Реввоенсовета). Группы изучения реактивного движения (ГИРД) с 1931 года в разных городах создавались ОСОАВИАХИМОМ — формально общественной организацией. А Реактивный научно-исследовательский институт (РНИИ) основали в 1933 году слиянием ГДЛ и московской (центральной) ГИРД уже под эгидой Управления вооружений РККА. В РНИИ развернули свои исследования Победоносцев, Тихонравов, Королев, Глушко, Раушенбах и другие.
В военной литературе 1930-х годов уже признавали, что реактивные снаряды с топливом «из смеси жидкого кислорода и углеводородов» могут стать сверхдальнобойным оружием и «в корне изменить методы боевых действий», так что разговоры о почтовых и межпланетных ракетах являлись, скорее, прикрытием для работ над таким оружием.
Жидкое топливо
В марте 1926 года совершила первый удачный полет жидкостная ракета Годдарда. Сообщения об этом ускорили разработки жидкостных двигателей во всех странах. В тех же США такие работы вела группа исследователей Гуггенхеймовской экспериментальной лаборатории Калифорнийского технологического института (GALCIT).
Летом 1930 года в Германии в Государственном химико-технологическом институте прошел испытания двигатель Оберта, а в марте 1931 года близ Бреслау поднялась в воздух первая в Европе жидкостная ракета Винклера, в мае близ Берлина — ракета «Репульсор» Общества межпланетных сообщений. В августе 1933 года в Нахабино под Москвой запущена жидкостная ракета «ГИРД-09» бригады М.К. Тихонравова, а в ноябре — «ГИРД-X» бригады Ф.А. Цандера.
Энтузиасты понимали, что жидкостные двигатели проявят себя при достижении больших высот и дальностей. Согласны с этим были не все. Британские эксперты еще в 1943 году отказывались опознать в «сигарах» на аэрофотоснимках германского полигона ракеты дальнего действия, потому что двигатель на бездымном порохе был бы слишком тяжел.
Германские военные заинтересовались дальними ракетами очень рано. Такой интерес объясняется, возможно, жесткими ограничениями, наложенными Версальским договором на развитие военной авиации и сверхдальнобойной артиллерии. Беспилотные ракеты были средством законно обойти их, к тому же могли служить для «доставки» боевых отравляющих веществ. Задолго до прихода к власти нацистов рейхсвер подготовил почву для нового оружия.
Серия «А»
В 1932 году Общество межпланетных сообщений вело под руководством Рудольфа Небеля довольно бессистемные работы на «ракетодроме» близ Берлина. А двадцатилетний Вернер фон Браун, свежеиспеченный инженер, тем временем установил контакты с полковником Беккером из Управления вооружений сухопутных сил, и дело пошло быстрее.
Работы разворачивали с германской основательностью. Вальтер Ридель получил армейский заказ на двигатель для сравнительных испытаний различных видов топлива. Рейхсвер купил также патенты Небеля. На артиллерийском полигоне в Куммерсдорфе в 28 километрах от Берлина организовали испытательную станцию «Куммерсдорф—Запад», где с ноября 1932 года фон Браун начал опытные работы под контролем капитана артиллерии Вальтера Дорнбергера, впоследствии ставшего генералом. Вскоре к фон Брауну присоединилась группа Риделя. Фон Браун получил средства, смог привлекать различных специалистов и крупные фирмы.