Оплот монахов
Расположенный примерно в 30 километрах от Мюнхена, город Фрайзинг дал баварской столице и стране две фундаментальные вещи: христианство и пиво. В 724 году епископ Корбиниан явился сюда с миссионерскими намерениями к Гримоальду — герцогу из первой династии племенного союза баваров. Они пришли на землю, где раньше жили кельты, откуда-то с берегов Эльбы и Влтавы, из Богемии (Чехии). А эта страна тогда уже была заселена в основном славянами. Теперь в Германии часто и охотно шутят, что баварцы-то, мол, и не германцы вовсе.
Так или иначе, первосвятитель Корбиниан обнаружил, что здешние жители уже усвоили некоторые протохристианские верования, конечно, в причудливом смешении с разнообразными языческими. Он навел порядок в этой хаотической религиозной практике и основал на горе Нэрберг бенедиктинский монастырь.
Там в начале XI века и сварили первое немецкое пиво: монахи, как известно, — мастера готовить всякие укрепляющие тело и веселящие дух напитки. Фрайзингский сорт выпускается по сей день, а сам Фрайзинг, как и прежде, — оплот жизнерадостного и жизнестойкого баварского католицизма. Здесь, скажем, и сегодня запрещено чему бы то ни было (включая столбы телефонной связи) «возноситься» выше соборных колоколен. А еще этот городок — традиционный конечный пункт велосипедных прогулок мюнхенцев.
Но что касается приезжих, их всегда неудержимо тянет в центр. Не станем противиться этому обычаю и мы, тем более что расстояния тут невелики. Ведь центр сложился в те времена, когда Мюнхен был всего лишь деревней при монастыре.
Колокольня Фрауенкирхе — уникальная площадка для осмотра города с высоты птичьего полета
К слову о монахах
Члены нескольких церковных орденов, прежде всего бенедиктинцы и францисканцы, вершили историю и определяли облик Мюнхена с самого момента его основания. Уже в раннем Средневековье вокруг фрайзингского аббатства, отпочковываясь одно от другого, выросла целая сеть монашеских поселений. Одно из них так разбогатело, что позволило себе что-то вроде выездной общественной дачи — хутор на соседнем холме Петерсбергль («Петрова горка»). Этот Петерсбергль и упоминается в одной аугсбургской хронике как вилла Мунихен («у монахов»). Запись датируется 1158 годом, он и считается временем основания Мюнхена.
В том же памятном 1158-м произошло еще одно событие: герцог саксонский и баварский Генрих, по прозвищу Лев, из рода Вельфов спалил единственный мост через реку Изар около Фрайзинга, чтобы лишить тамошнего епископа доходов от солевой торговли (по реке белое золото переправляли из зальцбургских приисков на север). Новый же мост Генрих построил как раз возле деревни Мунихен — тут имелся небольшой островок посреди реки и сооружение получалось короче.
На «Петровой горке» — единственном холме посреди плоского, как тарелка, Мюнхена — так и стоит самая старая церковь города, Святого Петра. Но самый известный городской собор — построенная уже в конце XV века Фрауенкирхе, освященная во славу Девы Марии.
Колонна Марии (Мариензойле) была установлена на центральной площади в 1638 году после изгнания шведов
Как и почти на всех мюнхенских церквях, на нем лежит тяжелый отпечаток барокко. Его главная, хоть и сомнительная с религиозной точки зрения, достопримечательность — так называемый след дьявола: вмятина в форме человеческой ступни на одной из плит недалеко от входа. В той части, где должен быть отпечаток пятки, имеется некое углубление — след от копыта, как говорят знатоки чертовщины. Вокруг роятся легенды. По одной из них, строитель собора Йорг фон Хальсбах заключил, как водится, пакт с князем тьмы. Последний взял на себя обязанности прораба в обмен на душу первого, кто войдет в храм. Но когда настал час расплаты, хитроумный Хальсбах отказался выполнить обещание на том смехотворном основании, что дьявол скверно сделал свою работу — в церкви нет ни одного окна (на самом деле они есть, но от входа их действительно не видно, а проникать глубже в храм нечистый не отваживался). В ярости он топнул ногой, оставив пресловутый след, и провалился куда следует.