Мы проходим на боте семь миль, бросаем якорь и поднимаем сине-белый флаг. Он означает: «У меня спущен водолаз. Держитесь в стороне от меня. Следуйте малым ходом»...
Солнечное утро. Тихая вода. С бота тянутся красный и синий кабели к камере и водолазу, а на палубе, у телевизора, стоят несколько человек и внимательно смотрят на экран.
— Пришел на рабочее место, — слышен голос Гены в динамике.
Теперь наступает самый ответственный момент: как будет работать камера под водой? Ради этого и весь эксперимент, ради этого у телевизора инженер отряда аварийно-спасательных работ Черноморского пароходства Виктор Климов, инженер по судоподъему Вадим Борисов и главный инженер Валерий Иванович Степкин.
Под нами на глубине восемнадцать метров затонувшее судно. Судно старое, не пригодное для эксплуатации.
На экране появляется неясный рисунок части судна, а затем носовая кромка его.
— Гена, Гена, направь на предмет, — просит Виктор и манипулирует ручками, добиваясь четкости и резкости изображения.
Видно, как водолаз передвигается в воде, и наконец камера замирает. В воде сорокакилограммовая шарообразная телекамера весит гораздо меньше, и водолаз сравнительно легко управляется с ней.
На экране вырисовывается кнехт, обросший ракушками.
— Вот видно хорошо... Держи еще. Гена, теперь притапливай камеру...
Кнехт уплывает куда-то за рамку, и видно лишь движение воды.
— Направил вниз....
— Иди на погружение...
И снова движение воды на экране, затем чувствуется, что камера остановилась, и сразу же голос водолаза:
— Нахожусь на грунте.
К телеэкрану вплотную подходит Вадим Борисов, инженер по судоподъему, который, если
«Краб-2» даст хорошие результаты, будет вот так же у камеры руководить работами водолазов. Он берет у Виктора микрофон:
— Двигайся ближе к судну. Еще ближе...
На экране появляется кривая носовая кромка, обросшая водорослями. Водоросли плавно покачиваются в воде.
— Дайте свет, — слышится в динамике голос водолаза. — Вода мутная.
Видно, как под водой вспыхнул свет, и изображение на экране стало гораздо отчетливее. Различаем какие-то цифры.
— Подойди еще ближе, — просит Борисов.
Вокруг телеэкрана собрались и матросы и водолазы. Все внимательно смотрят на экран, чувствуется напряжение, все молчат. Ребята-водолазы не очень-то оптимистично смотрят на «затею» с «Крабом». Дадут ли «добро» оба инженера?
— Гена, направь камеру на цифру.
Сквозь водоросли на экране приближается и увеличивается цифра.
— Какую цифру видишь?
Видно, как Гена протирает рукой цифру, очищает от водорослей.
— Кажется, восемь, — донеслось из динамика.
И вот наступил момент, когда чаша весов склонилась в пользу «Краба-2». Борисов переглянулся с главным инженером, Виктор улыбнулся, а ребята зашевелились. На экране четко была видна цифра «3». Это значит, что камера видит в воде лучше, чем водолаз! И по улыбкам, взглядам и движениям чувствовалось, как все довольны: телеглаз работает отлично.
А Борисов снова командует:
— Теперь отойди метра на два-три и притопи камеру вниз, к грунту.
Нос судна пошел вверх, и снова изображение остановилось. Отчетливо была видна часть судна, занесенного грунтом.
— Теперь иди от носа налево, покажи, как занесло.
— Понял.
Изображение в кадре начало смещаться вправо. Кривая линия поднимается все выше — значит, здесь судно занесено грунтом еще больше. Пока водолаз медленно передвигается с камерой, на экране ясно вырисовывается грунт и то, как глубоко засело в нем судно. Влево, еще влево — песок, мелкая галька, ракушки, водоросли н, наконец, вертикальная кривая. Четко видна разорванная взрывом кромка обшивки...