— Вы уверены, что это самолет Леваневского?
— Могу сказать, что сейчас уверен на 90—95 процентов. Мои друзья ищут свидетелей или их родственников среди эскимосов, которые бы подтвердили мой расчет: самолет потерпел катастрофу между 11 и 12 часами дня. Тогда я был бы уверен на сто процентов. В августе я снова отправляюсь с моими друзьями на мыс Оликток. Будем собирать данные для подробной магнитометрической карты. Приборы будут на лодках. Нам очень нужны современная аппаратура и специалисты. Присоединяйтесь к нам!
— Но где я возьму магнитометристов в разгар сезона, судно, валюту? И как получить разрешение американских властей для работы советских специалистов в американских внутренних водах? — высыпал я разом все свои вопросы.
Курильчик наверняка задумывался над этими же проблемами и жестом успокоил меня:
— Пока мы сделаем все, что сами сможем, а потом будем предпринимать совместные усилия. Поднимем на ноги всех и найдем самолет Леваневского! — решительно закончил он.
Пора было ехать на торжественный митинг, и мы воспользовались машиной Вальтера, чтобы добраться до места приземления громовского экипажа. Курильчик и здесь оказался незаменим: он показал нам направление полета АНТ-25; луг, где, когда приземлялся самолет, паслись телята. Громов несколько раз прогонял их...
— Вот здесь АНТ-25 стоял несколько суток. Я думаю, что большинство жителей Южной Калифорнии побывали в те дни на этом лугу. Конечно, это было выдающееся событие! — торжественно завершил свой рассказ Вальтер.
Вечером, когда несколько утомленная чета Курильчиков прощалась с нами, Вальтер сказал:
— Как только вернусь с Аляски, сразу напишу вам и генералу Байдукову. Ждите новостей.
Действительно, уже 2 сентября он отправил письмо Байдукову:
«Генерал Байдуков, думаю, что у меня есть кое-что интересное для Вас и членов семей экипажа Леваневского. С 6 по 20 августа 1987 года я находился на Аляске и в Северном Ледовитом океане, в районе островов Тэтис и Спай. Моя группа состояла из пяти водолазов, двух специалистов по электронике, биолога по Северу, фотографа и меня плюс пять членов экипажа судна, которое выделила нам АРКО. Без поддержки «Атлантик Ричфилд ойл-компани» я бы не смог осуществить эту экспедицию... Наш магнитометр и электронное оборудование небольшого радиуса действия зафиксировали примерно 30 аномалий от металлических предметов с такими высокими амплитудами, как 15, 18 и 20 гамма. Эти данные получены в связке и показывают крупный объект в поисковой зоне. Все данные получены точно в предполагаемой мною поисковой зоне — она упоминается в отчете Келлемса. Наши водолазы не смогли поднять ни одного куска предполагаемого самолета. Слой песка в 5—8 футов покрывает металлические объекты. Я спросил оператора магнитометра о возможной массе предмета, вызывающей аномалию амплитудой 20 гамма. Он ответил, что если исследуемый объект находится на расстоянии 30— 35 футов от магнитометра, то прибор может зафиксировать массу весом 400—500 фунтов (То есть примерно 120—150 кг. Моторы Н-209 весили по 700 килограммов, тем более приборы не могут их не заметить.).
Чтобы доказать или опровергнуть гипотезу, что там самолет Леваневского, мы должны вернуться в этот район на следующий год с той же командой, но необходимо дополнительное гидроакустическое оборудование. Нам также понадобятся драги и несколько резиновых лодок длиной от 18 до 20 футов. По моим расчетам, это обойдется приблизительно в 300—400 тысяч рублей. Это очень маленькая сумма в сравнении с миллионами, затраченными Россией во время поисков 1937—1938 годов. Мы находимся в критической стадии исторического поиска самолета Леваневского. Я хотел бы видеть представителей Вашей страны на завершающем этапе поисков. Это — в наших общих интересах культурного обмена и проявления международной доброй воли...»
Вскоре Курильчик прислал мне письмо с фотографиями, сделанными в экспедиции, карту с сеткой магнитометрических данных и карту глубин. Вальтер сообщил, что если во времена Келлемса, судя по его отчету, глубина воды в этом районе достигала 25—30 футов, то их измерения спустя полвека показали 12—18 футов. Дно океана в основном ровное, покрыто гравием и илом. Очевидно, наносной слой накопился за эти годы. Далее Вальтер писал:
«В летние месяцы между островами Тэтис и Спай проходят айсберги. В некоторых местах они перепахали дно. Вы можете видеть доказательство этого на диаграммах магнитометра. Кроме того, это объясняет разброс частей и разрушение самолета. Однако я предполагаю, что фюзеляж большей частью сохранился. Холодная вода, небольшая соленость и то, что самолет покрыт песком,— все это должно послужить защитой...