В конце письма Сиволобов сообщал, что ему стало известно о том, что оленеводы из совхоза «Корфский» осенью убили иркуйема. И он собирается предпринять поездку в поселок Хаилино, чтобы как следует все разузнать и постараться достать хотя бы шкуру. О результатах предприятия мне непременно сообщит.
В ответ я постарался убедить Сиволобова, что могу быть его напарником. А в подтверждение выслал снимки бурых медведей, которых снимал неподалеку от его родного поселка. Объяснил, что раз уж я буду с фотоаппаратом, то нам незачем иметь лицензию на отстрел. Главное — иркуйема отыскать. Сделаем снимки, покажем ученым, думаю, они смогут и по снимкам решить, новый ли это вид. И уж если им понадобится, то с лицензией за иркуйемом можно будет отправиться и на следующий год.
Вскоре и охотинспектор Абзалтдинов известил меня, что после тяжелой болезни и серьезной операции едва выжил, а потому и долго не писал. К весне надеется оклематься и тогда готов пойти со мной на моторке снимать обещанных медведей. Что же касается «чуда-юда медведя шибко большого», то он и сейчас не верит в версию Сиволобова.
Поначалу-то, признавался Рушан, и он было возгорелся, стал расспрашивать о боге-медведе у охотников. Многие из них провели на Камчатке лет по двадцать, но все в один голос заявляли, что хотя и встречались им порой очень большие звери, но такой, чтобы был с курдюком да очень жирный, не попадался.
Не так давно в верховьях реки Култушной видели медведя, спина которого возвышалась над кустарником. А кустарник — по грудь мужчине-охотнику. То есть зверь был в холке не менее полутора метров, а это уже огромный медведь. Размерами он мог, пожалуй, сравниться с американскими гризли и кодьяком. И таких медведей на Камчатке еще встречается немало, считал охотинспектор. Приходилось ему видеть и фотографии, и шкуры зверей, но все это обычные медведи. Вот и думает он, что нет у них в горах никакого иркуйема. Такого же мнения и охотоведы из Камчатского отделения ВНИИохоты и звероводства, а уж им ли не знать о существовании малоподвижного гиганта!
В конце письма охотинспектор вспомнил, что во время медвежьих свадеб, когда за самкой ходят несколько зверей-самцов, ему приходилось видеть непривычных взору могучих зверей, поджарых, с необычно длинными ногами. Вполне возможно, что осенью, во время обильных рыбных пиршеств, такие огромные самцы могут отъедаться так, что какое-то время даже и не в состоянии нормально передвигаться. Может, их и называли коряки иркуйемами? Правда, это лишь его предположение.
О Сиволобове охотинспектор отчего-то не пожелал много говорить. Написал, что работает он в поселке в пожарной части шофером, охотой занимается как любитель. Поискам его препятствовать не собирается, но требует, чтобы он осуществлял их, не нарушая закона, запасшись разрешениями от соответствующих организаций. Но более всего ему не нравится то, что Сиволобов «на каждом углу теперь заявляет, что прославится обязательно, будут про него писать в газетах и больших журналах».
Охотинспектора я хорошо знал, доводы его мне показались основательными, а тут появилась статья профессора Н. К. Верещагина, о которой я уже упоминал. Рассуждая о том, надо ли относиться скептически ко всем фантастическим идеям, предложениям, поискам, как бы наивны они ни были и какие бы иронические улыбки ни вызывали, профессор сослался на ученого и фантаста Ивана Антоновича Ефремова, который писал, что не следует отнимать у публики полет фантазии, веру в существование таинственных сил и загадок бытия. Это все равно, что «отнимать у детей любимую игрушку». С тех же позиций профессор Н. К. Верещагин отозвался и о письме Сиволобова: «Как известно, у Берингова пролива, на Чукотке и Аляске, островах Алеутской гряды живут самые крупные в мире бурые медведи,— писал он.— Отъевшись на нерестящихся лососях и пышной траве, они достигают к зиме веса 500—600 кг. Отсюда у нас в Зоологическом институте хранится большая серия черепов, собранных в 90-х годах прошлого столетия Н. Гребницким.
Что же за зверь, о котором сообщает Сиволобов? Весит он будто до полутора тонн, а высота его в холке достигает 1,5 метра. Быть может, это просто сильно откормившиеся особи бурого медведя? Но почему тогда они ни разу не попались ученым? Всего 12—10 тысяч лет назад в Северной Америке от Аляски до Калифорнии бродили последние экземпляры гигантского короткомордого медведя «арктодус симус». Американские ученые считают, что арктодус был крупнейшим наземным хищником века млекопитающих — кайнозоя, грозой всех тогдашних копытных Америки — от лошади до бизона. Представьте себе чудовище высотой в холке два метра, весом около двух тонн, с черепом длиной 45 сантиметров.