Выбрать главу

— Еще раз здесь покажетесь, вам конец!

Они вернулись к фургонам. У ступенек лежало нечто. Эрни коснулся груды тряпья ногой, потом попросил каким-то странным голосом:

— Кэти, зажги факел.

На земле лежала Джоан.

— Наверное, она пришла, когда нас не было, — проговорила Кэти. Она вгляделась в лицо, очень белое в свете факела. Судя по всему, девушка приняла «легкую» таблетку. Джоан внесли в фургон и положили на пол.

— Значит, ей было хуже, чем мы думали, — заметила Джулия.

— Хуже, чем что? — спросил Эрни. — Что вообще происходит? Кто она нам? Почему мы должны с нею возиться?

Главе ганга напомнили, что девушка некоторое время провела вместе с ними.

— Та-а-ак... — задумчиво произнес Эрни. Потом добавил:— И мы начинаем уходить, как... старые.

Тело Джоан вынесли из фургона, прикрыли старыми пальто... Поболтали о всяких пустяках, потом уснули, лежа рядом, но не прижимаясь друг к другу.

А за тонкими стенами фургона завывал осенний ветер.

Туманным утром они вырыли неглубокую могилу и опустили туда тело Джоан, все так же завернутое в старые пальто.

Консервированного молока едва хватило, чтобы сделать по чашке чая. Все молча принялись за обычные дела — осматривали мотоциклы, подметали фургоны, проверяли давление в шинах...

Когда подошло время обеда, а не было ни обеда, ни каких-либо перспектив на него, Кэти разыскала Эрни. Он все время держался в стороне от всех, погруженный в свои мысли.

— Эрни, — напомнила Кэти. — Я хочу есть.

Девушка надеялась пробудить его подходом в стиле «я-маленькая-девочка».

— Все мы хотим, — сухо ответил Эрни. — А скоро вообще голодать будем, — добавил он, помолчав.

— Не знаю, как решать с обедом... Ты должен помочь, Эрни. Осталось несколько банок бобов, но их на всех не хватит.

Эрни пожал плечами:

— Пусть ребята пойдут и попросят что-нибудь у этих деревенщин. А девочки... девочки могут лечь с теми, от кого пахнет коровьим дерьмом и кто всегда может накормить их мясом.

— Спасибо за совет. Тогда и я себе кого-нибудь подберу...

— Я не имел в виду тебя.

— Ты сказал — «девочки». А я — одна из них.

Эрни поднялся с ящика, на котором сидел все время, пробормотав, что ему «надо походить и подумать».

Они пошли рядом, молча. На рынке уже шла усиленная торговля. Никто не обращал на них никакого внимания. И они чувствовали какую-то неловкость. Через некоторое время они купили по мясной лепешке, ставшей «фирменным блюдом» этого рынка, и Кэти решилась спросить:

— А как же остальные?

— Пусть сделают то же самое, — безразлично ответил Эрни. — Там еще остались кое-какие мелочи, которые можно обменять.

— А завтра?

Эрни молча пожал плечами.

— Бога ради, Эрни, очнись! Вчера был не первый бой, который ты проиграл. Что будет со всеми нами, если ты останешься таким?

— Каким — «таким»?

— Ну, как будто ты на все махнул рукой.

— Обойдетесь и без меня. Может, даже это и к лучшему. Пусть Чарли поведет ганг, если захочет.

— Не говори глупостей. Если ты сдашься, ганг развалится и мы все погибнем.

Съеденная ли пища на него подействовала, слова ли девушки, но Эрни взял Кэти за руку и повел к фургонам.

Там пылал огромный костер, оранжево-красный на фоне скучного неба. Пахло жареным мясом.

Эстелла выбежала им навстречу:

— Мы тут посовещались и решили продать один фургон. Нам дали пять живых овец. Фургон взял какой-то богатый парень, он здесь много заработал и теперь возвращается на север. Его девушке захотелось ехать в фургоне, чтобы и вещи было куда уложить, и спать можно было по-человечески. А догадайтесь, кто его нашел — после того, как Чарли и остальные нигде не могли получить хорошую цену? Я его нашла!

Оставшийся у ганга фургон стоял с открытыми дверцами. Внутри его было пусто,

Утром было десять случаев заболевания чумой. Никто, конечно, не знал, как называется эта болезнь: «чумой» называли любую болезнь. И начался массовый исход из рыночной зоны. Каждая группа собрала все, что можно, и отправлялась в ту или иную сторону, наугад.

К югу шла длинная череда торговцев и их девушек, все были тяжело нагружены и просились в обгонявшие их потрепанные фургоны.

На восток и запад шли одиночки или пары.

Самыми организованными были северные пастухи и охотники. Они и так привыкли к кочевой жизни, поэтому сняться с места им ничего не стоило. Они сгоняли свои стада с помощью обученных собак, грузили добро на старые дребезжащие машины и отправлялись в путь. Машины шли со скоростью человека, испуская облака голубого дыма, овцы блеяли, коровы мычали.