День великолепной свадьбы
Приглашение на саршоди
…В пятом часу пополудни во двор Ханмамеда въехала легковая машина, из которой вышли двое наших приятелей-белуджей. Не торопясь они направились к теневой стороне дома. Там, на просторном топчане, покрытом узорчатыми коврами, утоляли зеленым чаем жажду хозяин дома Ханмамед-ага, немец Лутц, мой спутник по экспедиции, и я.
— Ас-саламу алейкуму, Ханмамед-ага! Как ваше здоровье, как здоровье ваших домашних? Да не истощатся силы ваши! — начал церемонию приветствия Рахман, один из приехавших.
— Ва алейкуму ас-салам, да ниспошлет Аллах благоденствие вам и вашим близким! Да не истощатся и ваши силы! — отвечал Ханмамед-ага, пожимая обоим руки.
Из разговора, последовавшего после обмена приветствиями, мы поняли, что в поселке сегодня празднуют «саршоди» — канун белуджской свадьбы и Рахман просит у Ханмамеда-аги разрешения увезти его гостей, то есть меня и Лутца. «Наконец-то!» — подумал я. Вооружившись фотоаппаратами, мы с радостью двинулись в путь.
Нас несколько удивило, что, выехав из поселка, мы двинулись не по шоссе, соединяющему Йолотань с Туркменкала, а свернули в сторону на еле заметную дорогу, уводящую в пески. Но, пытаясь сохранять чувство собственного достоинства, столь чтимое белуджами, предпочли отказаться от лишних вопросов.
Рахман декламировал стихи собственного сочинения, и перебивать его было бы невежливо. Но он сам, прервав декламацию, как бы невзначай заметил:
— Прежде чем поедем в наше селение, мы покажем вам одно из достижений народного хозяйства нашего района.
Мы не возражали: может быть, таковы обычаи туркменских белуджей.
Достижение народного хозяйства, вскоре показавшееся из-за барханов, в этих бескрайних песках напоминало мираж. Это был огромный насос, при помощи которого вода из реки Мургаб перекачивалась в канал, построенный для орошения хлопковых полей в оазисах.
Поток воды с силой вырывался из громадной трубы, падал и разбивался о бетонированное дно. Пока мы любовались сверкающими брызгами, Рахман перевоплотился. Обернувшись, мы увидели перед собой белуджа-кочевника в традиционном свадебном наряде. Ай, спасибо Рахману! Такая одежда, к сожалению, вышла у белуджей из моды лет тридцать назад. Раньше в свадебный наряд жениха обряжали друзья, предварительно побрив его и выкупав в арыке. Обряд переодевания в новую одежду, сохранившийся и поныне, происходит в день свадьбы и называется «сартрашак» — бритье головы. Только нынешние женихи надевают не широкие рубахи, на которых невесты вышивали в былые времена узоры, а обыкновенный европейский костюм. Да и в мутный арык для совершения ритуального омовения нынешние юноши лезут очень редко и с большой неохотой.
Уклад жизни белуджей Туркмении в наше время очень уж сильно отличается от традиционного. Белуджу-колхознику одежду проще купить в магазине, чем обременять ее изготовлением женщин своей семьи. К тому же в мужской одежде традиции обычно не выдерживаются.
А вот женщины носят только традиционную одежду. Женские рубахи-платья шьют из сатина и из шелка — искусственного или натурального.
Излюбленный цвет — красный. В последние десятилетия, под влиянием современной туркменской моды, вошел в обиход также и зеленый цвет. Передняя часть рубахи-платья, особенно ворот, расшита узорами. Голова белуджской женщины всегда покрыта длинным ситцевым покрывалом, цвет которого может быть — в зависимости от вкуса его хозяйки — от снежно-белого (во время праздника) до зеленого и красного.
В поселок мы приехали только к вечеру, и нам незамедлительно сообщили, что на саршоди мы уже опоздали. Позже мы поняли, что увидеть саршоди нам было практически невозможно, поскольку участвуют в нем близкие подруги и родственницы невесты. Но уж никак не мужчины. Даже если они специально приехали из Германии и Петербурга.
Весь день невеста проводит в отдельном помещении, где для нее подвешивают свадебный полог из тонкой белой ткани — «килла». «Саршоди» по-белуджски значит «мытье головы». В этот день невесту купают, одевают в новую одежду и укладывают ей волосы в прическу, которую носят все замужние женщины. Главный признак замужней матроны — два спускающихся локона, приклеенных в виде завитков к щекам.
Хоть наша попытка прорваться к невесте провалилась, кое-что интересное мы в тот день все-таки увидели. Не успели мы усесться на ковры, как в дом вбежал молодой человек, говоря что-то по-белуджски — так быстро, что мы ничего не могли разобрать. Все вышли вслед за ним на улицу. У порога стояла группа мужчин, один держал в вытянутой руке огромную змею с размозженной выстрелом головой. Таких змей жители белуджских поселков время от времени отлавливают в своих домах.