Никколо Макиавелли (1469– 1527), секретарь флорентийского Совета Десяти с 1498 по 1512 год, впоследствии изложил свои наблюдения в политических трактатах. Фото: ALINARI/PHOTAS
«Плаксы» против «бешеных»
Но первые восторги скоро угасли. Карл VIII покинул город. Несмотря на то что Флоренция выполнила все условия мира, крепости ей не вернули, более того, французы их продали врагам респуб лики. Подвластные Флоренции города один за другим стали восставать, началась тяжелейшая война с Пизой. Граждан все чаще посещали сомнения: не слишком ли высока цена за свободу — распад государства? Пусть при Медичи свобод было меньше, зато державу все уважали! Но когда Пьеро Медичи в 1497 году со своим отрядом приблизился к стенам Флоренции, горожане ударили в набат, собрали ополчение и казнили тех, кто вел с Пьеро тайные переговоры.
Правительство пыталось балансировать между «тощим» и «жирным» народами. Оптиматы настаивали на том, что необходимо отказаться от жребия и выбирать новые коллегии голосованием, поскольку во власть попадают случайные люди, неспособные управлять городом. Выборы 1494 года прошли именно так, но это было вынужденной мерой: в сумках с прежних времен оставались только записки с именами сторонников Медичи, для их замены нужно было проводить общегородскую проверку, что требовало времени. Народ попроще требовал жребия — чтобы каждый получил право занимать любые государственные посты. Сам Савонарола, кстати, неожиданно поддержал оптиматов: «Признайся, ты хочешь жребия, потому что боишься, что тебя не выберут! — обратился он в одной из проповедей к воображаемому оппоненту. — Просто стань лучше — и тогда не придется бояться!» Видимо, монах считал, что его сторонники достаточно многочисленны и победа на выборах им обеспечена. Но к тому времени его духовный диктат сделался для многих горожан столь же невыносим, как и тирания Медичи, а призывы к церковной реформе портили отношения города с римским папой Александром VI. Савонаролу обвинили в создании политической партии. Все понимали, что в городе действуют по меньшей мере три партии (сторонников Медичи называли «Серыми», сторонников Савонаролы «Плаксами», а партию аристократов «Бешеными»), но это был удобный способ избавиться от популярного в народе монаха. В 1498-м Савонаролу признали еретиком и сожгли на костре.
Впрочем, за казнью творца новой республики принципиальных изменений в ее политическом устройстве не последовало. Оптиматы по-прежнему чувствовали себя неуютно, ведь народ мог простым большинством отклонить любое их предложение. Поэтому они решили укрепить свое положение, сделав пост гонфалоньера пожизненным. Большой Совет поддержал это предложение — все устали от политической неустойчивости, порождаемой необходимостью переизбирать правительство в полном составе каждые два месяца. В первом туре на пост гонфалоньера было выдвинуто около 200 кандидатов. Победил Пьеро Содерини, представитель одной из самых знатных семей города. Его избранию способствовало то, что он был немолод и бездетен, а значит, у него не могло возникнуть искушения передать власть по наследству. Оптиматы надеялись, что новый гонфалоньер будет играть на их стороне. Но Содерини предпочел опираться на Большой Совет, в котором он быстро завоевал популярность — «лучшие люди города» оказались отодвинуты на второй план. Опираясь на союз с Францией, республика понемно гу стала восстанавливать свое международное положение. Немало этому способствовал секретарь дипломатического ведомства — Никколо Макиавелли, ставший другом и ближайшим сотрудником Содерини. В таком виде республика просуществовала десять лет, с 1502 по 1512 год. Она вернула себе почти все потерянные земли, торговля ее расцвела, и все это при самом демократическом правлении. Однако достоинства республиканского строя Флоренции не могли оценить жители покоренных ею городов.
Имперское искушение
Беда в том, что это была демократия «только для своих». К участию в демократических процедурах не допускались женщины, городские низы, деревенские жители и население подвластных Флоренции городов. Власть тирана означала общее бесправие, но в этом бесправии флорентиец, пизанец или аретинец были равны. Власть же Большого Совета означала, что вместо одного тирана над пизанцем или аретинцем властвуют 3200 господ и что почти каждый флорентиец по определению имеет больше прав и привилегий, чем они.
Все средневековые республики рано или поздно сталкивались с одной и той же проблемой: чтобы выжить во враждебном окружении, приходилось расширять территорию, но по мере ее роста республиканские механизмы работали все хуже, поскольку делиться властью с жителями присоединенных земель метрополия не хотела, да и не могла. Именно поэтому Новгородская республика не смогла противостоять Ивану III — тирания одного человека была для жителей ее окраин предпочтительнее тирании коллективной. Сохранить демократическое правление удалось лишь нескольким немецким вольным городам, пользовавшимся покровительством императоров, отдельным швейцарским кантонам, защищенным горами, да исландцам, отрезанным от остального мира холодным морем.
Флоренция не могла чувствовать себя в безопасности, не контролируя, скажем, Пизу, которой ничего не стоило перекрыть ей выход к морю. Поэтому после отпадения Пизы в 1494 году вся политика Флоренции была подчинена одной цели — любой ценой вернуть себе контроль над этим городом. Пизанцы же говорили, что признают своим правителем даже турецкого султана, если он защитит их от Флоренции. За 88 лет флорентийского господства бывшая Царица Средиземноморья пришла в полный упадок, поскольку, стремясь ослабить конкурента, флорентийцы обложили ее непомерными налогами.
Такая власть была непрочной по определению. Залогом существования республики стал союз с Францией, которая в течение 18 лет доминировала в Северной Италии. Но в 1512 году Франция потерпела поражение от Священной Лиги и во Флоренцию вошла испанская армия, а вместе с ней вернулись младшие братья к тому времени уже умершего Пьеро Медичи — Джованни и Джулиано. Кардинал Джованни, будущий папа Лев Х, был ловким политиком и за время правления Содерини успел подружиться с флорентийской оппозицией, в которую ушло большинство оптиматов. Поэтому многие встретили возвращение Медичи с радостью. Джулиано Медичи провел «парламенто», на котором объявил об упразднении Большого Совета. Но флорентийцы не захотели расставаться со своей свободой — в 1527 году Медичи были снова изгнаны из города, а Большой Совет восстановлен. Однако это не спасло республику: в одиночестве она не могла выстоять против императора и папы. Они и покончили с флорентийской демократией.
Алексей Терещенко
Космические мишени
Как известно, ломать — не строить. Однако этот образчик народной мудрости не является универсальной истиной. Во всяком случае, вывести из строя космический аппарат нисколько не легче, чем построить его и вывести на орбиту.