Обувные магазины в Готвальдове есть, но их не больше, чем в других городах Чехословакии. Правда, в один из этих магазинов нужно зайти обязательно — в тот, что находится в двух шагах от комбината и тоже называется «Свит». Сюда в первую очередь попадают новые изделия мастеров национального предприятия.
Приятно приобрести самую последнюю свитовскую модель. Но покупателей подстерегают при этом немалые трудности. Слишком уж велик выбор! Сейчас — «Свит» выпускает более тысячи различных образцов обуви. Но, между прочим, нам показалось, что сами готвальдовцы не так уж часто посещают обувные магазины. В этом прежде всего «повинно» качество свитовской обуви. Как говорится, износу нет. Но есть и другая причина: готвальдовцы не любят ходить пешком. Они предпочитают вместо обуви изнашивать свои мотоциклы и мотороллеры. И тех и других в Готвальдове не сосчитать — тысячи. Наверное, поэтому в городе сравнительно мало сапожных мастерских, зато мастерские по ремонту бензобаков и карбюраторов попадаются на каждом шагу. Кстати, покрышки и шины — эту «обувь» мотоциклов — изготовляют опять-таки на «Свите».
У мотоциклов, прописанных в Готвальдове, работы немного. Отвезти хозяина на комбинат за километр-другой по гладкой брусчатке. Потом восемь часов отдыха в тени навеса, в обществе друзей и подруг — красных «Яв» и голубых «Чезет», и — обратно. Вечером — почти утренний маршрут: на площадь Труда, только не к воротам «Свита», а к Рабочему клубу, к Дому искусств, к огромному — на 2 300 мест — кинотеатру.
Но есть мотоциклы-работяги, чьи хозяева живут за городом, в веселых окрестных деревушках. Они словно привозят в город запах яблонь, скошенного сена, полевых цветов. И кажется, что поэтому в городе, где снуют тысячи мотоциклов, где полной грудью дышит огромный комбинат, воздух пахнет росой.
В Чехословакии не принято удивляться обилию скверов, множеству зелени в городах. И все же в рассказе о Готвальдове нельзя умолчать об этом. Поднимитесь на крышу пятнадцатиэтажного административного корпуса «Свита» и посмотрите на город. Контуры его еле пробиваются сквозь чащу деревьев.
По воскресеньям на одной из старинных площадей города открывается цветочный базар. Над ароматными прилавками кружат пчелы. Хозяйки с притворным равнодушием вяжут букеты. А у каждой из-под опущенных ресниц так и блестит гордость за свой сад. Пятнадцать лет назад на этой же площади стоял советский танк. Он был усыпан цветами. И откуда взялись они в ту первую мирную весну? 2 мая 1945 года, когда части полковника Грознева освободили Готвальдов, здесь было мало садов и много развалин. Незадолго до освобождения город подвергся уничтожающей бомбардировке. Самолеты прилетели с запада. Они прилетели по наущению Бати — печально известного обувного короля — короля, свергнутого народом.
Пятнадцать лет назад рабочие, получив в свои руки разрушенный комбинат, качали его восстанавливать.
Они не только восстановили его, но и значительно расширили свое национальное предприятие.
Среди массивных зданий комбината выделяются три новых пятиэтажных корпуса. Новые цехи позволили увеличить выпуск продукции на 19 миллионов пар обуви. Возможно, одна из них попадет к вам — маленькая частица большого труда, радостью которого живет чудесный светлый город в центре Чехословацкой республики.
А. Ефремов
Артур Лундквист. Вулканический континент
Бразильская пампа
Через реку Уругвай перекинут мост: мы переезжаем на другой берег и оказываемся в Бразилии, в городе скотоводов Уругваяна.
На площади стоит собор короля Педро Второго, отделанный блестящим белым мрамором. Улицы тоже вымощены черным и белым мрамором, который образует мозаичный цветочный узор.
До нас доносится португальская речь, ласковая, чуть невнятная; даже громкоговорители, укрепленные на деревьях, звучат с гортанной мягкостью.
Город лежит посреди бескрайной пампы, которая тянется от Аргентины и Уругвая, переваливает через реку и захватывает часть Бразилии. Но здесь она уже не ровная и плоская, как тарелка, а волнистая; однообразие ландшафта нарушает то невысокий холм, то гранитная скала, то сырая низина.