...Когда зеленое солнце скрылось за хребтом и непрозрачное основание гор преградило путь его лучам, на какой-то миг стало темно, но почти сразу из противоположной солнцу точки горизонта поднялось пять лун, располагавшихся (это казалось невероятным) по вертикали одна над другой в строгой последовательности — от самой большой наверху вниз, к самой маленькой. В их бледном зеленоватом сиянии — отраженном свете закатившегося солнца — все вокруг преобразилось, словно по волшебству. Электрические разряды оборвались, и давраки вернулись на деревья, снова наполнив лес шорохами и шелестом. Из чащи слышалось что-то похожее на мелодичные трели.
— Это Гликс, — сказал его провожатый, вытягивая по направлению к реке свой длинный растущий на груди зрительный хоботок. — Он начинается за Горами Заката, в лугах, где растут сладкие плоды. Воды его впадают в море, на берегу которого стоит Схаман, наш город.
Схаман... Отсюда, с холма, он разглядел наконец в холодном свете пяти лун приземистые здания из горного оникса со странными террасами разных очертаний и видов, здания, связанные между собой лабиринтом узких застекленных переходов. На каждом из четырех углов огромного квадратного города высится обсидиановая пирамида, и под каждой из пирамид скрываются подземные ходы. А еще дальше, по ту сторону города, — зеркальная гладь моря, протянувшаяся насколько хватает глаз...
...Скучно. Сегодня звонила Моника: зайдет вечером за мной, поедем с ней куда-нибудь поужинать и потанцевать. Когда напьется, захочет прийти сюда. Потом хорошо разыгранное раскаяние, охи и ахи: как же иначе, ведь к этому ее происхождение обязывает. Не Моника, так Патрисиа, Клаудиа или Сандра... Даже не помню их как следует, они все перемешались у меня в памяти. Моника, кажется, блондинка с зелеными глазами... да, именно; но чем она лучше тех, других? Шлюха, которой во что бы то ни стало надо занести мое имя в свой список знаменитостей. Потом расскажет завистливым подругам, где и какие у меня шрамы, чтобы исчезли всякие сомнения: да, в биографии великого человека нашлось место и для нее. Шлюхи самые обыкновенные, несмотря на их хваленое происхождение...
— ...как в индивидуальных полетах, так и в составе международных экипажей он выделялся своим непревзойденным мужеством и находчивостью. Награды и отличия, которыми отмечен путь коммодора в безднах космоса, — это новые славные страницы в истории наших военно-воздушных сил. Сейчас, увенчанный лаврами, Маурисио Аррингтон Бустаманте возвращается к родным пенатам, в места, где прошло его детство, чтобы насладиться там заслуженным отдыхом. Однако это не означает, что коммодор собирается уйти от выполнения своих обязанностей гражданина: Маурисио Аррингтон Бустаманте заявил, что намерен отдать все свои силы развитию нашего сельского хозяйства и, как его славные предки, способствовать благополучию и процветанию Аргентины...
— ...Все это, пришелец, мы хотим сохранить для себя, — говорил провожатый, и зрительный хоботок у него на груди вытягивался то в одну сторону, то в другую. — Мы знаем, что остальные цивилизации Вселенной созданы существами, которые отнимают, разрушают и убивают. Поэтому мы решили закрыть наш мир для жителей других планет, и ты первый, кому удалось к нам проникнуть. Законы, по которым мы живем, не позволяют нам не отпустить тебя или убить. Мы можем только просить, чтобы ты никому о нас не рассказывал: ведь, если ты расскажешь, по твоим следам завтра же придут другие. Мы хотим, чтобы наша планета осталась такой же прекрасной и мирной, какой она была всегда, и, если ты согласен хранить обет молчания, мы вознаградим тебя самым дорогим из наших даров: возможностью вернуться к нам, когда ты только этого пожелаешь. Вернуться одному, без корабля, навсегда.
— Разве это возможно?
— У воды Гликса есть необыкновенное свойство. Еще давным-давно, когда мы только начинали исследовать космос, наши космонавты всегда брали с собой в полет фляжку с водой Гликса. Если они терпели крушение на другой планете или же какая-нибудь опасность их настигала в пути, достаточно было выпить глоток этой воды, и в один миг они оказывались на берегах Гликса. Правда, если ты это сделаешь, потом никогда не сможешь вернуться на свою планету...
...Поскорее бы в деревню, забыть обо всей этой грязи! Но ведь и в деревне я буду умирать от скуки и кончу тем, что затоскую по Монике. А это предложение Коко Ландивара... тут он, конечно, прав: с моими лаврами, званиями и прочим я стану хозяином всей нашей авиапромышленности. Кто откажет в лицензиях на импорт предприятию, во главе которого стоит национальный герой? Кто откажет в монополии на воздушные перевозки человеку, побывавшему по ту сторону звезд?..