Наконец, с воем примчалась карета «скорой помощи». Раненых и убитых начали укладывать на носилки. Солдат с походной рацией тяжелой походкой шел к «скорой», поддерживая простреленную руку.
— Теперь можно, пожалуй, и расходиться, — решил администратор и посоветовал: — Держитесь вплотную к стене. Если опять начнут стрелять, бросайтесь на тротуар, а еще лучше — в ближайшую подворотню или в магазин. Двери сейчас открыты везде...
Утренние газеты дали о вечерней стычке на Хамре всего лишь несколько строк. Обычное дело: двое-трое убитых, десяток раненых! По масштабам кровопролития, продолжающегося в Ливане с 1975 года и приведшего к тому, что более 60 тысяч ливанцев было убито, сотни тысяч ранено и больше миллиона эмигрировало из страны, этот уличный инцидент действительно был «мелочью».
А ведь сравнительно недавно в рекламных проспектах Ливан называли раем. Прекрасный климат, теплое Средиземное море, снежные горные вершины, плодородная земля. Двести солнечных дней в году, изумительные пляжи, изобилие овощей и фруктов. Ливан жил туризмом, а его столица Бейрут, космополитический город из стекла и бетона, город дорогих отелей, ресторанов, ночных клубов и казино, был к тому же и финансовым центром всего арабского мира. Да и не только арабские деньги стекались в многочисленные банки. Теперь этот «рай» разнесен в клочья снарядами тяжелых гаубиц и раздавлен гусеницами новейших американских танков «супершерман».
Еще год назад, когда правые партии восстанавливали с помощью Израиля свои вооруженные силы, готовясь к новому раунду борьбы за контроль над страной — а эти силы были основательно потрепаны в ходе гражданской войны! — Бейрут разделила настоящая граница. По одну сторону — западная, населенная мусульманами и контролируемая левыми силами и межарабскими войсками часть города; по другую — восточная, царство фалангистов и национал-либералов — реакционных партий, претендующих на «представительство и защиту интересов христианской общины Ливана». Лежащие между ними районы здесь принято называть «зеленой линией». Жутко было ехать по пустым, заваленным обломками улицам, среди обгоревших бетонных коробок, бывших когда-то красивыми зданиями. Лишь патрули межарабских сил изредка попадались навстречу, провожая машину подозрительными взглядами. Уже тогда это было настоящее кладбище: никто не знает, сколько трупов осталось под многотонными глыбами рухнувших стен. Перед «мостом смерти» — эстакадой на границе между секторами — на стенах разрушенных зданий виднелись крупные, торопливо намалеванные предупреждения: «Стоп! Снайперы!»
На этом мосту провокаторы-снайперы из правых полиций расстреливали все, что попадало в перекрестье их оптических прицелов. Впрочем, иные лихие таксисты проскакивали туда и обратно по многу раз. Впоследствии выяснилось, что они давали большой бакшиш «идеологическим противникам коммунизма», как именуют себя правые в Ливане. И вообще, война работала на бизнес.
Уже после гражданской войны один из местных журналов провел своего рода социологическое исследование. Его корреспонденты опросили владельцев начавших было оживать ночных клубов, казино, дорогих ресторанов и кафе: кто составляет теперь их клиентуру? Оказалось, что почти никто из старых, довоенных клиентов к ним не ходит. Видимо, разорились или уехали. Зато теперь полно других, прекрасно одетых и с карманами, набитыми деньгами, нуворишей, при каждом удобном случае выхватывающих пистолеты и открывающих стрельбу по сценариям американских вестернов.
«В основе каждого большого состояния лежит преступление» — эта истина подтверждается еще раз, когда выясняются источники, вскормившие нынешних ливанских нуворишей. Правые, захватив в ходе гражданской войны Бейрутский порт со всеми его богатейшими складами, поставили грабеж на чисто коммерческую основу: плати у въезда на портовую территорию — и грабь! Платили по строго установленной таксе: за грузовик, набитый награбленным, — одна сумма, за «пикап» — другая. Легковушка, мотоцикл, велосипед, ручная тележка и просто собственные плечи — все было соответственно оценено. Получалось, что правые и грабили, и тут же обращали награбленное в деньги.
А вымогательство под предлогом «защиты»? И сегодня еще в Бейруте взлетают на воздух бары и магазины тех, кто вздумал было отказаться от покровительства той или иной банды «милиционеров».