Продолжение следует
Хэммонд Иннес, английский писатель Перевел с английского А. Шаров Рисунки Г. Филипповского
Мост через млечный путь
Л етние месяцы в Японии богаты празднествами. И некоторые города особо известны благодаря своим ежегодным праздникам. Таков и небольшой город Хирацука, что в шестидесяти километрах к юго-западу от Токио. Целый год он живет размеренной жизнью скромного районного центра. Здесь есть несколько предприятий, но для тысяч жителей главное — земледелие и рыболовство.
Задолго до праздника с ярких плакатов в городе улыбаются миловидные девушки, одетые в летние кимоно-юката, а уже накануне по окрестным городкам и деревням разъезжают машины с громкоговорителями, установленными на крышах. Не прекращается веселая музыка, непрерывно звучат слова: «Завтра, завтра, завтра. Все на праздник Танабата!»
В день открытия в автобусах, следующих в Хирацука, не протолкнуться. Вцепившись в пластмассовое кольцо, висящее над головой, раскачиваясь в такт движению автобуса, я оглядываюсь. Неужели все эти люди — домохозяйки, школьники, мужчины, старички, клюющие носом,— едут на праздник? Так и было. Лишь на полпути вспыхнула лампочка и раздался мелодичный перезвон. Мальчик, рядом с которым я стояла, нажал на кнопку: выходит. Усевшись на освободившееся место, я посмотрела в окно, до того закрытое спинами пассажиров. Дорога, по которой приходилось ездить десятки раз, неузнаваемо изменилась. Казалось, что жильцы домов решили перещеголять друг друга в обилии и яркости украшений.
— Гакусэй сан дэс ка? Вы студентка?
Вопрос задала сидящая рядом со мной пожилая японка.
— Да, занимаюсь в университете Токай.
— Ах вот как! А откуда вы приехали? Америкадзин дэс ка? Американка?
— Нет.
— Эйкоку? Фурансу? Дойцу? Англия? Франция? Германия?
— Из очень большой стра; — соседа Японии.
Женщина расширила глаза:
— Тюгоку?! Китай?! — На лице ее написано удивление.
— Я из Советского Союза. От нас уже много лет ездят к вам стажироваться японисты.
Собеседница моя непрерывно кивала, повторяя: «А содэс ка? Содэс нэ». У японцев не принято молча слушать собеседника, это невежливо, надо обязательно постоянно вставлять короткие реплики: «Ах вот как? Да неужели? Да, да, я понимаю». Так же вежливым считается похвалить японский язык иностранца, даже если тот знает всего несколько слов. Беседа перекинулась на праздник.
— Знаете его историю? — спросила соседка.
— Нет, — схитрила я.
— Давным-давно в замке на восточном берегу Млечного Пути жил император со своей дочерью Секудзе (Вегой). Дочь проводила время за изготовлением одежды для отца, и поэтому ее прозвали Ткачихой. Однажды она повстречалась с красивым и смелым пастухом Кэнпо (Альтаиром), живущим на западном берегу. Ткачиха так полюбила юношу, что позабыла о работе. Император рассердился на дочь и разрешил влюбленным встречаться только раз в году, в ночь на седьмое июля.
В ту ночь сороки — добрые птицы — сооружают мост, чтобы печальные влюбленные могли перейти Млечный Путь. Иероглифы в названии «танабата» означают — «седьмой вечер». Две самых ярких звезды — Альтаир и Вега — сияют друг напротив друга по обе стороны Млечного Пути.
В Японии в этот вечер молодые девушки молятся о счастливом замужестве. На деревьях, на стенах домов вывешивают листочки цветной бумаги с короткими стихами или именами, бумажные фигурки юноши и девушки. Полоски бумаги прикреплены к веткам бамбука, ведь его листья олицетворяют преданность — как раз к празднику влюбленных.
Незаметно за разговором мы въехали в центр города. Водитель высадил нас на две остановки раньше, чем обычно, вежливо объяснив, что из-за праздника район вокзала и торговый квартал закрыты для транспорта.
Неожиданно воздух прорезали барабанная дробь и нежные звуки флейт. Все тут же засуетились и устремились к центру. Город готовился к празднику заранее и теперь предстал перед гостями в нарядном убранстве. В центральной части города тысячи бамбуковых деревьев гнулись под тяжестью декораций. Кроме лент и фонариков (их теперь делают не из бумаги, а из винила, чтобы не попортил дождь), город украшали и герои японских народных сказок — старик Такэтори; лунная принцесса Охимэсама; Момотаро — мальчик, родившийся из персика... А вот и европейцы — Щелкунчик, герои сказок Андерсена. Легкая, невесомая Одетта, с изящно поднятой ножкой, танцевала с прекрасным принцем под звуки музыки Чайковского.