Газета «Санди таймс» решила взять небывалую регату под свое покровительство. По решению организаторов гонок участники могли стартовать в любое время из любого места по своему усмотрению. Но выходить в Индийский океан, не дождавшись окончания зимы, а также задерживаться перед мысом Горн до начала весны опасно. Поэтому отплытие ограничили периодом между 1 июня и 31 октября 1968 года. Было ясно, что лодки, вышедшие заблаговременно, имеют больше шансов раньше закончить кругосветное плавание, даже не показав лучшее время, поэтому учредили два приза: «Золотой глобус» за первую безостановочную кругосветку и денежную премию в пять тысяч фунтов стерлингов за лучшее время на дистанции.
Первым, на «Английской Розе IV», вышел в море Джон Риджуэй. Он избрал отправной точкой остров Аран — конечный пункт его плавания на веслах через Атлантику.
Риджуэй стартовал 1 июня. С самого начала дела у него пошли из рук вон плохо. Судно съемочной группы компании Ай-ти-эй подошло слишком близко к яхте и врезалось в правый борт «Английской Розы», расщепив деревянный привальный брус, который защищал корпус. Вряд ли это повреждение можно считать серьезным, но Риджуэем овладело дурное предчувствие.
Блис поднял парус на «Дайтикас III» через неделю. Он вышел в море, абсолютно убежденный в собственных силах, и не сомневался, что может победить по крайней мере одного соперника — своего старого товарища Риджуэя.
Шесть дней спустя из Фалмута на «Суахили» вышел Робин Нокс-Джонстон.
Затем в стартах наступил перерыв: следующие участники гонок планировали отправиться в путь только через два месяца.
Дни шли за днями. Риджуэй миновал Мадейру и пересек экватор. Он с трудом переносил одиночество. Тревога, которую породило повреждение, полученное в самом начале пути, превратилась в настоящую манию. Лодка вошла в беспокойные воды Южной Атлантики, сотрясаясь от ударов волн. Риджуэй еще раньше заметил микроскопические трещинки в палубе вокруг вантпутенса (Речь идет о креплении вантов — растяжек, удерживающих мачту в вертикальном положении.); но теперь палуба вспучилась, и трещины увеличились. Если вантпутенс не выдержит, мачта почти наверняка упадет — весьма неприятная перспектива в необъятных просторах Южной Атлантики. Что еще хуже, вышел из строя радиопередатчик, и Риджуэй даже не мог послать сигнал бедствия. Он сделал все, что в его силах, укрепил вантпутенс, но палуба продолжала угрожающе деформироваться.
Наконец 16 июля приблизительно в шестистах милях к югу от экватора Риджуэй признал поражение и взял курс на запад к бразильскому побережью, к Ресифи. Он записал в журнале: «Никогда в жизни я не сдавался. Теперь я чувствую себя опустошенным, из меня словно вытащили стержень».
Чарлз Блис проплыл дальше Риджуэя. Он обогнул мыс Доброй Надежды и оказался в Индийском океане, но тут вышел из строя авторулевой. Нужно было запросить по радио из Англии запасные части.
Устранив неисправность в авторулевом, Блис устремился в Индийский океан.
Впоследствии Чарлз рассказывал мне:
— Дело портила чересчур легкая корма. Все шло нормально, пока я не достиг «ревущих сороковых». Корма постоянно задиралась, лодка скользила вниз по волне и начинала зарываться носом... Чичестер говорил, что он опрокидывался всего один раз. С ума сойти! А вот я как-то за час перевернулся трижды, а за день — одиннадцать раз! И считал, что все это — неотъемлемая часть хождения под парусом. Лодка делала «ух!», меня вышвыривало, вещи разлетались, а я приговаривал: «Однако!..» Потом, когда снова вышел из строя авторулевой, я подумал: «Пора принимать решение...» И Чарлз Блис, второй неудачник в этих гонках, повернул назад к Ист-Лондону.
К этому времени Робин Нокс-Джонстон уже не раз имел возможность выбыть из гонок. 30 июня, на шестнадцатый день после выхода из Фалмута, он заметил, что «Суахили» принимает непозволительно много воды. Миновав Острова Зеленого Мыса, Нокс-Джонстон нацепил ласты, маску и опустился под воду — необходимо было узнать, в чем дело. Шов, соединяющий киль с корпусом, разошелся, и там зияла щель длиной в два с половиной метра. Когда «Суахили» покачивалась на волнах, щель зловеще «дышала» — расширялась и сужалась.
Нокс-Джонстон залез на борт, закурил и задумался. Вот его рассказ о том, как он производил ремонт:
«Теперь, когда я установил причину, надо было ухитриться каким-то образом заделать щель под водой. Обычно щель законопачивают скрученной паклей, заливают наполнитель и сверху закрашивают. Всего этого я сделать не мог.