В течение всего периода борьбы в каменоломнях проводилась повседневная партийно-политическая работа. Много рассказывал о ней бывший политрук подразделения А. И. Лодыгин. «С первых дней обороны,— вспоминал он,— в каменоломнях при политотделе была создана партийная комиссия, членом которой был я. На заседаниях партийной комиссии мы рассматривали вопросы партийной жизни, утверждали решения первичных организаций о приеме в партию, персональные дела. В партию принимались наиболее стойкие, отличившиеся в боях и в повседневной работе воины. Помню, что из нашего батальона были приняты старший сержант Зайцев и командир отделения Молодецкий. Регулярно в подразделениях проводились политинформации и политзанятия и даже лекции. Запомнились лекции доцента Воронежского университета на тему: «О героических подвигах русского народа в войнах с иноземными захватчиками и в гражданскую войну».
Аджимушкаец забыл фамилию лектора. В свое время я пытался узнать о нем, писал в Воронежский университет, но на письмо даже не ответили... О хорошо поставленной партийно-политической работе в каменоломнях вспоминали и другие участники обороны — А. И. Пирогов, Н. Д. Немцов, А. Г. Степаненко, И. И. Федосеенко. Много места уделено этому в дневниках погибших политработников А. И. Трофименко и А. И. Клабукова.
Размышляя о том, как могли жить и бороться под землей защитники Аджимушкая, я вижу напряженную жизнь большого воинского коллектива, конкретную и эффективную работу командиров и политработников. Она была направлена на одну цель: выстоять, нанести урон врагу, даже ценой собственной жизни.
В. Абрамов, кандидат исторических наук, полковник запаса
О чем молчат находки
В июле прошлого года на редакционный стол легли три пакета, завернутые в целлофан и перехваченные резинкой. Эта посылка пришла из Керчи, где работала наша поисковая экспедиция. На листе бумаги перечень находок: конверт с письмом, эбонитовый пенальчик, куда солдаты обычно вкладывают записку с фамилией и адресом родных, и гильза патрона предположительно с запиской. Вскрыть их на месте не решились — и правильно сделали: бумага, пролежавшая более сорока лет в земле, на свежем воздухе могла легко разрушиться. Известно немало случаев, когда при неосторожном, непрофессиональном обращении с документами происходило непоправимое: надписи исчезали, прежде чем их успевали прочесть.
Звоним во Всесоюзный научно-исследовательский институт судебных экспертиз Министерства юстиции СССР.
— Привозите,— ответил нам заместитель директора института Юрий Георгиевич Корухов.— Постараемся сделать все, что в наших силах.
И вот эксперт Владимир Борисович Данилович вместе со мной вскрывает пакеты и рассматривает находки.
Конверт с письмом больше напоминал бурый ком земли. Поисковики из Ростова-на-Дону нашли его в одной из низовок Аджимушкайских каменоломен. Надписи разобрать было невозможно, лишь сверху едва проступали типографские буквы:
151 FIFTH AVE
NEW YORK CITY
Интересно, каким образом могло оказаться в Аджимушкайских каменоломнях «иностранное» письмо?
Работая шпателем, пинцетом и кисточкой, Владимир Борисович попробовал разъединить бумаги. Требовалась хирургическая осторожность, чтобы не повредить текст. К тому же важно было запомнить расположение каждого фрагмента.
— Обработка письма займет, пожалуй, не один день,— откладывая инструменты, говорит эксперт.— Давайте посмотрим пока остальное.
Гильза и солдатский медальон были найдены в Булганакских каменоломнях, расположенных в нескольких километрах от Аджимушкая. В 1942 году здесь, как и в Центральных каменоломнях, велись боевые действия, но об этом известно немногое. Наш журнал писал о том, как с помощью бывшего врача одной из дивизий Крымского фронта Мехбалы Нуралиевича Гуссейнова поисковики из Свердловска пытались отыскать спрятанный им при отступлении медицинский бикс с документами базировавшегося в Булганаке госпиталя. Тогда не удалось пройти к предполагаемому тайнику: помешали завалы (См. «Вокруг света», 1974, № 12.).