Возвратившись сюда снова, Франсуа, похоже, рассчитывал, что прошлое забыто и теперь его встретят чуть ли не с распростертыми объятиями. Однако дело обернулось по-другому, и ему ничего не оставалось, как искать удачу на других островах бескрайней Океании. Но прежде Франсуа нужно было вернуться на Таити. Что он, собственно, и сделал неделю назад — сел вместе с женой на рейсовый пароход и отбыл в Папеэте.
Теперь у меня был только один выход: немедленно сесть в самолет и скорее обратно — на Таити. Ох, уж эти мне райские острова!
В конторе авиационной компании меня ожидало еще одно разочарование: рейс отменили по причине технической неисправности самолета и перенесли на неопределенный срок — пока с Таити не доставят необходимые запчасти. Как ни странно, я на это отреагировал с олимпийским спокойствием, в отличие от другого посетителя конторы некоего господина Летирье, которому до зарезу, как можно скорее, нужно было попасть в Папеэте — иначе нарушались все его планы, что грозило обернуться немалыми денежными убытками. Я предложил месье Летирье нанять частный самолет вскладчину — все дешевле, тем более что у меня тоже не было никакого желания сидеть тут и ждать у моря погоды.
И вот мы с месье Летирье взмыли в небо на частном самолете, оставив далеко внизу величественные горы Маркизских островов. Во время полета, чтобы скоротать время, делились заботами, хлопотами и видами на будущее. Летирье сказал, что собирается неплохо заработать на установке и обслуживании платного видео в больницах на Таити. Местное ведомство здравоохранения искало толкового подрядчика. А последний срок подачи конкурсных заявок от претендентов истекал завтра... Узнав очмоих злоключениях, Летерье принялся уговаривать меня стать... теперь уже его компаньоном.
— Знаете, — говорил он, — таитяне так обожают всякие шоу — хлебом не корми. Уверяю, мы будем деньги лопатой загребать. Но для начала нужен небольшой первоначальный взнос — всего-навсего двадцать пять тысяч зелененьких. А насчет виллы не беспокойтесь. У меня на Таити связи — подыщем вам виллу по сходной цене у самого океана.
Соблазн, признаться, был велик. Но где взять деньги? Такой суммы у меня при себе не было, а одалживать по-крупному я опасался. Была и другая причина для опасений: моего нового знакомого, оказывается, звали... Франсуа. Ну прямо злой рок! «Впрочем, не все же Франсуа отъявленные прохиндеи и мошенники», — говорил я сам себе.»
В Папеэте я разыскал портового инспектора, того самого, который сообщил мне, что мой прежний компаньон отбыл на Маркизы.
— А, это опять вы, — с улыбкой приветствовал он меня. — Ваши беглецы снова были здесь — недавно, со всем скарбом. За ними приехали их друзья, погрузили все в грузовичок и уехали. Но куда — черт их знает. Во всяком случае, с тех пор я их больше не видел. Но я передал ваши претензии в полицию, так что ступайте прямо в префектуру.
В префектуре мне сначала посочувствовали, а потом упрекнули в том, что я, возомнив-де себя частным детективом, сам пустился на розыски мошенника, вместо того чтобы сразу же обратиться в полицию.
— Если бы вы явились к нам своевременно, — говорили полицейские,— и предъявили официальный иск о нарушении контрактных обязательств со стороны вашего партнера, у нас было бы законное право задержать его вместе с женой, по крайней мере, в этот раз. Мы поддерживали связь с авиационной и пароходной компаниями и следили за передвижением ваших знакомых — а вот задержать не могли: на основании одних только слухов, согласитесь, сделать зто невозможно. И еще: в прошлый четверг ваши знакомые вылетели в соединенные Штаты.
— Но как же груз? — растерянно спрашиваю я. — Ведь они возили с собой чуть ли не все содержимое своей лавки.
— С собой у них было только несколько чемоданов, — ответили полицейские. — А остальное они, наверно, раздали знакомым для
перепродажи. И тут мы тоже не могли им
помешать.
— А вы случайно не знаете, в какой американский город был рейс? — пытался поймать я хоть какую-нибудь зацепку.
— Сан-Франциско?! — Я аж подскочил.
— Что, хорошо знаете те места?
— Еще бы не знать. Сан-Франциско город, в общем, небольшой — всего семьсот тысяч жителей. Правда, в пригородах насчитывается еще пять миллионов. Но все равно, хоть какая-то надежда да есть...