Время уютных домашних школ кулинарии прошло, зато пару лет назад на Пелоуринью появился Гастрономический музей. Один из его залов отведен под «теоретическую» экспозицию, посвященную баиянской кухне, другой — под ресторан, где можно ознакомиться с этой кухней «на деле». «То, что мы видим сегодня, — продолжает Тереза, — во многом дело рук Антониу Магальяэнса, крупнейшего бразильского политика, который три раза был только губернатором штата Баия. Проблема интеграции чернокожего населения штата в 1970-х стояла особенно остро. Улучшить материальное положение всех сразу было невозможно, вот он и придумал придать им чувство собственной значимости за счет уважения к их культуре. На время это сгладило расовую проблему. Тогда же на волне интереса ко всему африканскому вошел в моду Амаду — он много писал про эту культуру, на ней построен и роман о доне Флор. Сегодня Амаду знаменит за рубежом, а дома, в Бразилии, его не воспринимают всерьез — считают слишком легким, даже легкомысленным. Но в этом как раз его прелесть. Никто лучше него не писал про Салвадор — ведь это тоже легкомысленный город».
И в самом деле, послеобеденная месса в церкви на Пелоуринью идет в сопровождении группы барабанщиков. Напротив — крытая площадка для концертов в стиле регги, а днем прямо на площади можно сделать татуировку или заплести дреды. В 1980-х в этом квартале появился и первый в стране центр по защите прав сексуальных меньшинств. Любовь ко всему неформальному у местных жителей проявляется даже в том, что они не употребляют официальное имя города, а ласково называют его Баия — по имени залива. Здешний карнавал в большей степени сохранил уличный характер, чем карнавал в Рио, и многие считают его лучшим в стране. Для баиянцев он длится круглый год: по Пелоуринью каждый день шествуют группы барабанщиков (это называется «репетициями» к карнавалу). Мотоциклисты привязывают к багажникам огромные стереодинамики и одаривают прохожих звонкими ритмами самбы. Неудивительно, что «город-праздник» Салвадор стал родиной многих музыкальных стилей и исполнителей — от классика босановы Жуана Жилберту до лидера движения «Тропикалия» и недавнего министра культуры Жилберту Жила.
В 1930-е годы великолепный лифт в стиле ар-деко соединил верхний и нижний уровни города. Теперь от Муниципальной площади к рынку Моделу можно спуститься за 20 секунд
Стоит лишь заглянуть за туристические фасады Пелоуринью — и открывается совсем другая реальность. Как и в любом приморском городе, жизнь выплескивается на улицы: на оживленной Авенида 7 июля прилавки заполняют чуть ли не половину прохода. Среди торговцев одеждой и хозтоварами можно наткнуться на лавку гробовщика, который тоже выставил свой товар напоказ и разве что не предлагает его прохожим. Центральный рынок Моделу, на котором когда-то делали покупки все хозяйки Баии, сейчас превратился в сувенирный. Но если прогуляться чуть дальше, на прибрежный рынок Сан-Жоаким, можно увидеть, что там все по-прежнему: так же тащат за ноги на продажу блеющих барашков, те же тяжелые запахи африканских приправ, тот же богатый выбор ритуальных предметов для кандомбле. И даже если на многие церемонии вам предложат билет, это вовсе не означает, что религиозное действо превратилось в шоу. Баиянцы искренне верят в богов-ориша и в то, что, впав в транс, человек соединяется с покровительствующим ему духом и заряжается от него силой.
Вечером даже ухоженные площади Пелоуринью превращаются в импровизированные танцплощадки, куда съезжается молодежь с окраин. Бойкая темнокожая девушка Нилзете, подруга Терезы, ведет нас на дискотеку «для народа». Проходит она в громадном ангаре в самом центре, вход стоит один реал (полдоллара). На сцене — не диджей, а группа барабанщиков, играющих в стиле афоше, то есть ту же музыку, что используется в кандомбле. Более того, то и дело музыканты затягивают ритуальные тексты — и публика охотно вторит. Самое интересное, что под эти мелодии танцуют так же, как и на ритуалах кандомбле: те, кому покровительствует богиня ветра и бури Янсан, быстро и весело машут руками, а те, кого опекает Ошун — ориша пресных вод и любви, плавно извиваются. Правда, в транс при этом никто не впадает…