Инженеры и топографы переглядывались, и только Беннисон важно спросил:
— Нам нужно точно знать, на какую высоту во время паводка поднимается вода в болотах?
— А зачем же тогда мы брали отметки воды и вычерчивали профили? — громко произнес Вернон.
— Я вас не спрашивал, господин Вернон! — зашипел агент.
— Прошу выдать мне вычерченные профили, возможно, я внесу коррективы в отметки ваших топографов, — засмеялся Тиль.
Беннисон стушевался:
— Если эти отметки правильны, то горловину во время наводнения зальет.
— Ясно. Я вас предупреждал, Беннисон, и советовал на тысячу метров южнее взорвать проход — для стока воды. Вы это застенографировали? — Тиль повернулся в глубь самолета. — Доктор, когда это заявление засвидетельствуют вполне независимые люди, мы можем тотчас улететь в Леокин, ведь я прилетел сюда не для того, чтобы мои советы пропадали даром.
— Вы должны согласно контракту оставаться здесь, пока будет нужна ваша помощь. Сегодня вы укажете место, где должен быть взорван проход для воды.
— Тихо, не беситесь, — издевался Тиль, — я был с вами на этом месте, оно нанесено и на вашу и на мою карту там, где синяя стрела, глядите-ка сюда! Нет, только так, этот экземпляр я из рук не выпущу!
— Откуда у вас карта компании? — задохнулся Беннисон. — Верной, что вы на это скажете? Я требую ответа!
— Вы воображаете, Жан Янзен чертить не умеет? — спросил Тиль. — Я письменно дал точные сведения, когда начинать работу с минерами, указал количество динамита, и вы в день моего отъезда клялись приняться за работу, У меня есть два свидетеля.
Минный инженер Кронье тотчас потребовал:
— Беннисон, немедленно карту и расчеты, и так уж время потеряно. А в правление мы такой доклад пошлем, что вам не поздоровится... Проклятые спекулянты, технику и то изгадят!
— Считайте себя уволенным! — крикнул шеф. —- Вы, Верной, тоже можете убираться, обойдусь без вас.
— Негодяй, — закричал минер, — я рискую жизнью, здоровьем, но не продаю совесть, не рассчитывайте!
Как только посетители ушли, Тиль упал в изнеможении.
Тяжело притворяться здоровым, когда в пору умереть...
Агент компании в позе ангела с оливковой ветвью
Грозы и ливни были предвестниками периода дождей. Уже на следующий день гроза продолжалась целые два часа. Тиль смотрел на знакомые картины разыгравшейся стихии и прислушивался, как барабанит дождь по фюзеляжу самолета.
— Как досадно, доктор, что с Эльзой мы разминулись в воздухе.
— Да. А сколько вы думаете здесь пробыть? — спросил врач.
Ответ был написан на блокноте: «Пока подлец Беннисон не удостоверит письменно, что я выполнил § 18».
— Оставаться здесь опасно. До чего тяжел и насыщен воздух! — заговорил врач.
— Что в лагере? — спросил он Жана, пришедшего после утихшей наконец-то грозы.
— Сейчас, после грозы, все трясутся от холода, — ответил геолог. — Кстати, во время грозы я продал домик Эльзы правительству. Вот удивится она, сколько я содрал с бельгийского льва! Теперь меня здесь ничто не удерживает, и, если у вас найдется свободное место в самолете, я лечу с вами.
— А ваши надежды на научные открытия?
— Пока здесь существует компания Де-Беерс, места для научной работы нет, — задумчиво ответил Жан, — а для окончания учения средств хватит. Посмотрите на нашего друга Тиля — пионер африканских дебрей, а теперь, простите, паяц, танцующий по приказу компании Де-Беерс.
— Жан, Жан, если бы он еще мог танцевать! Тогда он бы дрался, и не из-за денег, буквально украденных у него, а чтобы добраться до главных дирижеров! Кстати, что делает Беннисон?
— Угрожает своему радисту, если тот не свяжется с Порт-Франки. Знаете, что придумал он, или, верней, его хозяева? Сабена будет летать только с грузом и людьми алмазного концерна и правительства Бельгийского Конго.
Массиньи присвистнул:
— Счастье, что Тиль арендовал эту машину до самого Леокина.
Жан Янзен кивнул:
— Через восемь дней не будет ни маниоковой похлебки, ни банки консервов для тех, кто не подчинится компании. Как говорится в конституции Бельгийского Конго, каждому человеку не возбраняется отдать свои знания и средства для блага своего большого государства... И мы молчим!
На следующее утро Беннисон, отправляясь завтракать, вытаращил глаза: на домике Эльзы красовались щит с длиннохвостым бельгийским львом и вывеска: «Верховный комиссар Бельгийского Конго — новый район Киви-Киви».
— А завтрак все-таки дадут? — спросил Беннисон у Жана, возившегося с кастрюльками.