Жаль, конечно, что Мдлаке не удалось получить место учителя. Тогда бы ему не приходилось встречаться с соуэтовскими ребятами урывками: то на школьном дворе после уроков, то у собора Регина Мунди после утренней воскресной службы, то на уличном перекрестке, где по субботам обычно собираются парни постарше. Абрахам не раз говорил Мдлаке (а тот не менее упорно возражал ему со смущенной улыбкой: «Подумаешь, что такого особенного я сделал...»), что, если бы не его неистощимая энергия, им бы ни за что не удалось так быстро придать новый смысл работе САСМ. Разве смог бы один Тиро помочь ученикам школ в Орландо, Дипклоофе, Наледи, Джабаву в считанные месяцы перейти от попыток ставить коротенькие пьески да горячих, но беспредметных споров обо всем и ни о чем к обсуждению куда более серьезных проблем. А то, что исподволь, постепенно раскрывал перед недетски серьезными ребячьими глазами Абрахам Тиро, выходило за узкие рамки маленьких повседневных трудностей и огорчений. Он старался научить этих отверженных Соуэто любить и ненавидеть, распознавать ложь, лицемерие, уважать себя, своих братьев по несчастью, свой народ. «Нужно сделать так, чтобы они не блуждали в потемках, не разбивали себе носы, пока не набредут на правильную дорогу, — любил повторять Тиро другу, хотя тот и не думал спорить с ним. — А если уж суждено разбить, то хоть знать ради чего».
Знать ради чего. Как много это значит в жизни! Взять хотя бы того же Нгоапу...
«Крестник» мдлаки
С этим парнишкой они познакомились вскоре после той памятной недели в Питермарицбурге, когда родилось Движение за самосознание черных. Тогда, как и сегодня, Мдлака зашел за Абрахамом в школу после уроков. Друзья не спеша шли по бесконечной Потчефстроом-роуд, где в сгущавшихся сумерках уже тускло светили редкие уличные фонари. На востоке небо было заметно светлей — Иоганнесбург в пятницу вечером позволял себе отдохнуть и повеселиться после лихорадки рабочей недели: смеющиеся белые на тщательно подметенных африканцами тротуарах; переполненные бары, кино, дискотеки. По сравнению с Соуэто он представлялся Тиро не просто городом, а лагерем пришельцев с другой планеты, которые случайно высадились среди древней, но, увы, абсолютно чуждой им расы, а потому презираемой и угнетаемой. Не из-за этого ли сотни тысяч обитателей Соуэто должны были к десяти часам вечера покинуть пределы Йобурга, если только они не были нужны, чтобы обслуживать высокомерных господ. Впрочем, им милостиво разрешалось немного «развлечься»: набраться в шебине сдобренного для крепости известью самодельного пива, накуриться травки «дагги», в кровь избить друг друга.
Абрахам и Мдлака свернули на боковую улицу в сторону Дубе. Под фонарем у перекрестка сидел седой африканец, выправлявший погнутое велосипедное колесо. Чуть дальше столпилась кучка любопытных, с интересом следившая за тщетными попытками пьяного выбраться из канавы. Но едва на Потчефстроом-роуд сверкнули фары «квелы-квелы» — патрульной полицейской машины, как фигуры растворились в дымных сумерках.
— Ну как можно молчать, видя все это? — с неподдельным недоумением вскинул голову Тиро.
— Никто же не спорит, Абрахам. И все же, если на тебя донесут, от полиции тебе на этот раз так просто отвертеться не удастся. Да и САСМ можно подвести под удар. А оно только-только встает на ноги.
— Ну со мной все ясно, ты же знаешь, другого пути у меня нет. А САСМ пока ничего не грозит. Ведь полиция считает, что для властей ребята не представляют опасности. Пусть себе собирают гроши, чтобы дюжина-другая «черных сопляков» смогла уметь считать, сколько рандов наработали на того же «алмазного короля» Оппенгеймера тысячи нас, африканцев. Конечно, вовлекать в САСМ следует только тех, в ком абсолютно уверены. Логика жизни обязательно приведет их к столкновению с властью белых, и уж тут-то многое будет зависеть от личного мужества, стойкости. Логика жизни...
Последняя фраза осталась неоконченной, и Мдлака удивленно повернулся к Тиро. Тот кивнул в сторону забора, у которого о чем-то тихо совещались пятеро подростков-тсотси, «уличных шакалов» по-соуэтовски.
— Одних эта логика жизни приведет к активному, сознательному протесту, других, как вот этих, — на улицу. — Мысли Абрахама повернули в новое русло. — Каждый год полиция арестовывает полмиллиона африканцев, и многих соуэтовоких подростков ожидает знакомство с участком. Но одно дело попасть туда, потому что не хочешь мириться с уготованной тебе участью бесправного раба, и совсем другое — медленно катиться туда по наклонной плоскости, — с горечью закончил Тиро.