Подкупает в очерке смелость высказанных гипотез, умение логично сопоставить чисто археологические объекты и комплексы с климатическими и другими природными факторами, с флорой и фауной, то есть умение совершенно правомерно рассматривать человека и его историю как неотъемлемую часть биосферы с тесными взаимосвязями между ее частями. Убедительно и опровержение расхожего среди археологов мнения о воинственности фатьяновцев, и определение их хозяйственной деятельности как составной части общего хозяйственного потенциала в районе их обитания. Любопытна попытка Андрея Никитина проникнуть в духовный мир фатьяновцев.
Очерк подсказывает увлекательный путь разгадок тайн наших далеких предшественников, обитавших в самом центре нынешней России.
Г. Федоров, доктор исторических наук
Страна на рифах
Океан вдруг вспенился, задымился стал «плеваться» камнями. Извергнутые из пучины, они плюхались в воду, оставляя на поверхности всплески, похожие на шляпки огромных гвоздей. Вскоре из воды показался кусочек серебрящейся на солнце суши. Она выглядела мокрой и беспомощной на поверхности огромного океана...
Исалели Фалемахафу ткнул указкой в пространство между островками Као и Лаге на карте королевства Тонга. — Это не из мифа о том,— продолжал учитель,— как легендарный Мауи выуживал острова своим волшебным крючком. Это рассказ очевидца. В июле 1979 года летчику патрульного самолета посчастливилось наблюдать рождение нового кусочка суши. Островок назвали Латеики. Он стал 171-м по счету в архипелаге Тонга.
Когда наше советское круизное судно «Федор Шаляпин» пришло в Нукуалофу, меня пригласили в столичную школу «Тонга сайд скул», чтобы я рассказал ребятам о Советском Союзе. Разговор затянулся, но я все же остался еще и на урок географии. Услышав цифру «171», заглядываю в записную книжку: у меня записано 150, я выписал ее из справочника, изданного лет десять назад...
— Итак, сегодня архипелаг состоит из 171 острова, разбросанных тремя группами — Тонгатапу, Хаапаи и Вавау у тропика Козерога. Площадь территории королевства — величина переменная,— продолжает, словно отвечая на так и не заданный мною вопрос, учитель.— Острова в акватории королевства не только рождаются, но и исчезают. А некоторые, остров Фалкон например, периодически то поднимаются, то скрываются под водой. Вся западная ветвь архипелага — это верхушки конусов подводных хребтов, образовавшихся в результате извержений. Коралловые острова лежат к востоку. Они низкие, окружены рифами, многие бухты для крупных и средних судов недоступны. На висящей в классе карте от руки фломастером отмечены два островка — Телеки Тонга и Телеки Токелау.
— Тоже недавно возникли?
— В 1972 году,— ответил Фалемахафу.
— Вулканические?
— Нет, искусственные. Это насыпные холмы над рифами Южная и Северная Минерва. Тонганцы возвели их за несколько месяцев.
— Зачем?
— О! Эта история имела международный резонанс!
Фалемахафу достал из папки листок атласной бумаги. На ней эмблема: горящий факел на черном фоне круга и подпись: «Республика Минерва — 6 июля 1972 года».
— Теперь это музейное свидетельство провалившейся попытки захватить рифы. Группа бизнесменов США планировала построить на них город-фабрику; с одной стороны, это дало бы им возможность избежать уплаты налогов, а с другой — использовать даровую рабочую силу полинезийцев. Проект сулил большие прибыли и настолько увлек их, что некий Дэвис объявил себя «президентом Республики Минерва».