В это время к столику подошла девица с лотком бумажных цветов и кружкой для сбора пожертвований.
— Двадцать пенсов на молодежь,— потребовала она, громыхая кружкой.
Я заинтересовался — что это за новая организация возникла для помощи молодым? — и попытался расспросить девицу, кому же, собственно, она оказывает помощь? Ответом было туманное: «Ну, мы вообще помогаем молодежи». Зато, когда сборщица пожертвований узнала, что перед ней человек из СССР, стиль общения резко изменился.
— Вот, возьмите. Сейчас вы как заблудшая овца, но потом прозреете,— горячо заговорила девица, протягивая мне книжку в цветастой обложке. Заглавие гласило: «Бхагавадгита как она есть».
От дальнейших объяснений я отказался — все стало ясно. Очередная псевдоиндуистская секта из тех, которые, расплодившись за океаном, сейчас забрасывают эмиссаров и в Западную Европу. Жаль было потерянных минут: пока мы выясняли отношения с жрицей «Бхагавадгиты», Ральф вышел и растворился в толпе. Краем глаза я заметил: при словах «человек из СССР» его словно током подбросило.
А на место Ральфа подсел человек лет тридцати пяти с хорошо знакомым мне значком «Кампании за ядерное разоружение». «Си-Эн-Ди» — эти буквы все чаще мелькают на стенах домов, на лозунгах, значках, майках, куртках-ветровках.
— Видали наемничка?! — обратился ко мне незнакомец. В английском языке нет суффикса, адекватного нашему иронически-уменьшительному, но интонация собеседника была такова, что я с полным правом употребляю слово «наемничек».— Вот ведь какой парадокс. Наши парни мотаются по свету, где-то жгут, кого-то убивают, а потом, не успеешь оглянуться, и на наших островах вдруг начинают размещать ракеты. Парадокс этот ложный. Все предельно ясно. Газеты кричат, что миру угрожают красные. А ведь угроза-то идет не откуда-нибудь, а вот от таких «бравых» ребят с ольстерским опытом. Вы извините, я случайно услышал ваш разговор. Чтобы вы не подумали, будто у нас все такие, возьмите вот это на память.— Шотландец отколол от пиджака значок с буквами CND и вручил мне.
— Спасибо... Ну что вы... Не стоит...— забормотал я.— Скажите хоть, как вас зовут?
— Ну, например, Джон Ячменное Зерно. Или Джон Боклю. Или Мак-Грегор. Какая разница? У нас много славных родов и кланов. Главное, я — шотландец. Слышите? Я, а не он!
Джон Ячменное Зерно-Боклю-Мак-Грегор пожал мне руку, поднялся и тоже исчез в толпе...
Шотландская толпа — удивительное зрелище. Таких живописных контрастов в Англии не увидишь.
Несколько джентльменов в серых фраках и цилиндрах, видимо, торопятся на свадьбу. Стайка студентов, одетых кто во что горазд. И лишь один раз — как это ни удивительно, всего один раз! — увидел я джентльмена в килте — национальной шотландской юбке и с сумочкой из тюленьего меха — спорраном — на поясе. Он не только сохранял полнейшее чувство собственного достоинства, но и с явным неодобрением посматривал на молодежь, щеголявшую в джинсах.
По крайней мере, в одном я был с ним согласен: не джинсы создают облик современной Шотландии. Он сложен, этот облик. Тут и отголоски клановой системы, и традиции рабочего движения, и антиракетные демонстрации, и культ Вальтера Скотта. И конечно, поэзия. Не нужно большого воображения, чтобы ощутить поэзию шотландского пейзажа: серебряные нити сбегающих с гор ручьев, старинные замки, голубые блюдца озер, неистовый, сокрушительный в своей силе ветер с залива Фёрт-оф-Форт, пьянящий воздух предгорий...
И конечно же, когда я уезжал из Эдинбурга, не могло не вспомниться:
О гений мира и любви,
Тебя мы призываем:
Шотландский край благослови
Обильным урожаем.
Пусть крепнет древний наш народ
И славится по праву,
И Бернсов род из года в год
Поет народу славу!
Андрей Дубровский, кандидат исторических наук Глазго — Эдинбург — Лондон — Москва
Рассвет над Гератом
Окончание. Начало в № 4—5.
Была джума, пятница, мусульманский выходной день, когда (они выехали в Калай-бадбахт. По пыльной грунтовой дороге продвигались осторожно: она могла быть заминированной. Машины ехали след в след, часто останавливаясь. Душманы нередко применяли новейшие западногерманские, японские и итальянские мины в пластиковом корпусе. Обычным миноискателем такой заряд не обнаружишь. Можно «нащупать» мину только острым металлическим штырем. Поэтому, остановившись, ждали, пока сапер не поковыряет землю, не махнет рукой: «Все в порядке»