Остается сделать единственно возможный вывод — Камчаткой впервые была названа небольшая река (у крупных обычно указывали их местное название), впадающая в Охотское море. Из устья реки был виден как бы остров, получивший впоследствии название Камчатой — известный нам теперь полуостров Камчатка.
Значит, река Ивана Камчатого и сегодня течет по полуострову Тайгонос. Только в этой части побережья Охотского моря камчатский берег кажется островом.
Чюкичев, Камчатый, Ермолин и почти все их товарищи, ходившие вместе с ними к «морю Амурскому», не вернулись назад. Иван Рубец пережил их, но никогда больше не бывал в тех местах. К берегам Охотского моря выходили другие казаки. Они слышали, что течет где-то здесь река Камчатка, да только кто мог им ее указать? Местного названия первопроходцы почему-то не записали... А остров Камчатой — вот он, смотри на него с «изголови Тайноцкого носа». Так название реки перекочевало на неведомую землю. Это случалось не раз. Вспомните, например, остров Карагинский, лежащий в Беринговом море против устья реки Караги.
Сибирские казаки снова и снова выходили к Пенжине. И однажды кто-то из них пошел от нее на восток. Оставив позади густую синеву Охотского моря, он поднялся на высокий перевал и увидел другое море — Берингово. То самое, в которое впадает Анадырь. На юг уходила неизвестная земля, с двух сторон омывали ее воды разных морей. Так, значит, это «Нос», идущий в сторону острова Камчатого!
Казаки уходили все дальше и дальше на юг по западному берегу Камчатской земли, но в глубь полуострова «за малолюдством» идти не рисковали. Тот же, кто все-таки отваживался на это, или никогда не возвращался, или его рассказы по разным причинам не достигали Якутской приказной избы. Вот почему так долго не знали в Сибири ни о кипящих ручьях, ни о дымящихся горах. А там, где нет знания, появляются небылицы.
Пошли слухи, что «Нос» этот поворачивает на восток, а потом на северо-запад и вместе с островами Северного Ледовитого океана образует «Каменный пояс в мори».
Но если есть неведомая земля, значит, нужно искать к ней дороги. А лучшей из них будет та, по которой можно пройти на тяжелых парусных кочах. И казаки выспрашивали у «иноземцев»: не течет ли в здешних местах широкая и глубокая река?
— Да,— слышали они в ответ,— есть в нашей земле такая река, самая большая из всех. Мы так и называем ее — Уйкоаль, Большая река.
Еще не были позабыты в Сибири рассказы о дальней реке Камчатке. Какая же другая река может быть главной на Камчатской земле? Только Камчатка!
Семен Ульянович Ремезов, конечно, знал об этих разговорах. Но их было так много! Потому он не спешил переделывать свои чертежи. И брался за это только тогда, когда на его стол ложились донесения очевидцев, которые говорили: «Я там был и все, о чем рассказал, видел сам, своими глазами».
Вот почему только на картах XVIII века Камчатский нос соединился с островом Камчатым, потекла по ним Камчатка-река, а против ее устья исчезли последние следы «столпа каменного».
Пожелтевшие от времени казачьи «скаски» и сибирские чертежи отразили один из этапов истории освоения Дальнего Востока. Они помогли узнать, как люди, рискуя жизнью, шли вперед, искали, сомневались. Раньше или позже слухи уступали место точному знанию, и мир становился понятнее и... сложнее. И обязательно находился человек, который не жалел ничего, даже жизни, для того, чтобы получить ответ на вопрос: «А что же там, дальше?..»
Н. Ломанович
Рождение карты
А. И. Алексеев, доктор исторических наук, кандидат географических наук
Итак, новое исследование о том, как рождалась сегодняшняя карта Камчатки. И новая версия о происхождении названия полуострова. Общеизвестно, что до сего времени нет единого толкования происхождения слова «Камчатка». Версия, которую представляет в статье Н. Ломанович, инженер по профессии, увлеченно занимающийся историей географии, кажется убедительной и оригинальной. В самом деле, очень любопытно сопоставить название «Камчатка», нанесенное на картах различных лет. Например, на реку Камчатку, которая появилась на карте раньше полуострова с тем же названием, почему-то никто из исследователей внимания не обращал. По крайней мере, применительно к объяснению названия полуострова. Хотелось бы отметить новизну взгляда автора на развитие географических представлений о полуострове Камчатка: «каменный столп» — остров Камчатка, который получил свое имя по названию реки, находящейся на полуострове Тайгонос, и, наконец, полуостров. Думается, что обращение Н. Ломановича к географическим объектам для объяснения названия заслуживает всяческого внимания. Сейчас получила широкое распространение версия о связи названия «Камчатка» с именем казака Ивана Камчатого. Но вспомним, что в те годы ни один географический объект не был назван даже по имени выдающихся землепроходцев (Попов, Дежнев, Стадухин, Хабаров, Поярков, Москвитин и другие). Поэтому считать, что именно Иван Камчатый дал название реке и полуострову, на мой взгляд, было бы явной натяжкой. Вероятнее всего, название «Камчатка» происходит от старого русского слова «камчатый», что означает «кривой», «узорчатый», «кочковатый», «извилистый» и имеет так же другие значения одного порядка. К сожалению, Н. Ломанович в какой-то степени остался в плену прежних представлений. Но совершенно неординарный взгляд на проблему может помочь историкам и географам ближе подойти к истине.