Одну из этих фотографий я захватил с собой. Из-за того, что было изображено на ней на переднем плане.
На снимке просто невероятное количество еды: окорока и говядина, цыплята и куропатки, фасоль и ямс, ирландский картофель и кукуруза, баклажаны и горох, репа и масло, хлеб и печенье, патока и томатный соус...
И пять гигантских птиц, каждая раза в два больше индейки. Их ножки, похожие на бицепсы Шварцнеггера, завернуты в бумажные салфетки, как делают на день Благодарения. Птицы зажарены целиком и лежат ножками кверху на огромных, словно столики для коктейлей, блюдах.
По лицам людей на снимке видно, что они здорово проголодались.
— Мы ели несколько дней подряд,— сказала Альма.
Я уже придумал название для статьи в «Сайентифик Америкэн». Она будет называться «Дронт по-прежнему мертв».
Ховард Уолдроп, американский писатель
Howard Waldrop. The Ugly Chickens: The Best Science Fiction of the Year. (Edited by Terry Carr), Timescape Books: New York, 1981. ©1980 by Terry Carr. © Перевод с английского «Вокруг света», 1989 г.
Перевел с английского А. Корженевский
Шанс для додо
Давным-давно жила на острове Маврикий птица по имени додо... Нет, так начинать нельзя, ведь история додо вовсе не сказка, а быль, даже, можно сказать, суровая реальность. И в этом смысле фантастический рассказ Ховарда Уолдропа вовсе не фантастика. До 1681 года на Маврикии — он же Зваанейланд, он же Иль де Франс — действительно обитали представители отряда голубиных и назывались додо, или додоерс, или дронт, или маврикийские лебеди. Дронты исчезли между 1681 и 1693 годами, а в 1750 году жители острова уже не знали, что у них когда-то водилась такая птица. Но дронты жили не только на Маврикии, но и на соседних островах — Реюньоне и Родригесе. Их там называли отшельниками. И там они просуществовали дольше. Но тоже исчезли при прямом участии человека, а вернее, тех домашних животных, которых он с собой привез. Можно было бы поставить точку в этой грустной, так давно оборвавшейся биографии бескрылой птицы. Но еще два слова. Так сказать, криптозоологический постскриптум. В 1848 году в бюллетене физико-математической секции трудов Императорской академии наук в Санкт-Петербурге появилась статья профессора И. X. Хамеля, суть которой сводится к следующему. Голландцы называли дронта «валгфогель», то есть «тошнотворная птица», поскольку ее мясо на вкус было весьма неприятно. Французы перевели это название правильно, однако некий Ф. Коше, который провел две недели на Маврикии в 1638 году, написал о ней как о «додо из Назарет». Он подумал, наверное, что nausee (тошнота) происходит от «Назарет». Ведь тогда на морских картах имелось наименование «Назарет», причем недалеко от Маврикия. (Оно существует и теперь, правда, сейчас так называется отмель.) Профессор Хамель полагал, что это была обычная ошибка. Возможно, он был прав. Но когда голландский исследователь Оудеманс проверил старые карты, то обнаружил, что надпись «Назарет» располагалась не рядом с Маврикием, а недалеко от крохотного островка, который носит на современных картах название Тромлен. О нем известно немногое. И Оудеманс заявил, что додо не может быть вычеркнут из списка живых птиц, покуда не будет тщательно обследован остров Тромлен. Он прав: шанс для маврикийского лебедя нельзя считать утерянным.
Н. Непомнящий
Самострелы на звериной тропе
Несколько лет во Вьетнаме работает совместная экологическая экспедиция Академии наук СССР и Национального центра научных исследований СРВ. Один из стационаров экспедиции расположен в тропическом лесу на юге страны, в шестидесяти километрах к северу от городка Анкхе. Советские и вьетнамские ученые заняты здесь исследованием горных тропических экосистем.
Когда я впервые попал на станцию, мне не верилось, что я смогу вынести здесь и неделю. Жара и неимоверная духота, опасные болезни, ядовитые змеи и хищные звери, неизвестные ядовитые растения и кровожадные пиявки, дикие крики незнакомых птиц и зверей — все казалось враждебным человеку. Каково же было мое удивление, когда выяснилось, что по соседству постоянно живут люди — местная народность банар.
Плато Тайнгуен, заселенное банар, занимает обширную территорию на юге Вьетнама в провинции Зялай-Контум и уходит дальше на запад, в Лаос и Кампучию. В отдельных районах этой гористой местности, поднятой на тысячу метров над уровнем моря, пока сохранились девственные тропические леса, в которых бродят слоны, а на восходе и закате солнца над волнами зеленого океана слышны крики гиббонов. Встречаются носороги и огромные дикие лесные быки, сохранились бенгальские тигры. Особый шумовой фон в таком лесу создают яркие, громкоголосые птицы и цикады.