— Прекрасная девушка, — пробормотал он, протягивая к ней руку, но она быстро поставила чашу, бросила на него дикий взгляд и убежала.
Незадолго до полудня пришел посланец от ципы и сообщил, что повелитель готов принять послов.
Идти было недалеко. Это было солидное сооружение с просторными залами и большим внутренним двором, заполненным празднично одетыми мужчинами и женщинами. Наконец перед дверью сопровождающие остановились.
Дверь открылась, и они попали в помещение, столь богато украшенное, что у испанцев захватило дух. Какие драгоценности развешаны по стенам! Какие сокровища! Золотые гирлянды со смарагдами непередаваемой красоты, великолепные чеканные изделия из золота, серебра и меди, диадемы, чаши, блюда и кубки, курительные приборы, цепочки и браслеты, ожерелья с коваными подвесками и сверкающими драгоценными камнями.
Бедный монах стоял в зале, онемев от изумления. Из-под опущенных век он внимательно все рассматривал, мысленно оценивая эти сверкающие сокровища. Ими должны владеть не язычники, а христиане! Они должны быть отправлены в Испанию, оплот христианства всего мира. В королевской оружейной палате в Толедо эти сокровища будут больше к месту — язычников драгоценности могут толкнуть на путь греха.
Но вот открылась еще одна дверь, и они услышали доносившийся откуда-то голос:
— Склоните головы, гости, ибо вы стоите перед властителем страны, великим ципой Тисквесусой!
Фернандо поднял голову. Бесстрашно перешагнул порог и вошел в тронный зал, освещавшийся сквозь большой проем в потолке. Ципа сидел на возвышении, одетый в длинное одеяние, почти сплошь покрытое золотыми нагрудными пластинами и с украшениями в ушах, в носу и губах. В руках он держал скипетр из пальмового дерева. В глазах его светился ум.
Фернандо охватил все одним взглядом и, приблизившись на три шага к индейскому владыке, приложил, как принято в этой стране, к своему лбу и груди руку и поклонился. Монах гордо молчал, сжимая в руках Библию и простой медный крест.
По рядам охраны и приближенных прошелестел шепот. Чужие посмотрели в лицо ципе и остались живы! Значит, чужеземцы имеют какую-то магическую силу, не слабее силы ципы.
— Муиска-ата цкихицин. Я приветствую вас, белые люди, — сказал Тисквесуса, удивленно глядя на испанцев. Он впервые воочию видел белых людей.
— Я принес тебе, великий ципа, привет от императора христиан, живущего далеко за морем, — торжественно произнес Фернандо.
Тисквесуса кивнул, и двое из охраны поставили перед ципой две короткие скамейки. Фернандо и брат Корнелий сели.
— Ато-ксие? — спросил повелитель. — Кто этот человек, одетый в длинную одежду?
— Это священник, — объяснил Фернандо, — он пришел, чтобы рассказать тебе о Боге христиан.
— Ипкуа м-цкики? — спросил Тисквесуса. — А чего хочешь ты?
— Я хочу, великий ципа, предложить тебе договор. Мы пришли не как твои враги, а как твои друзья. Мы прибыли во имя Господа Бога, чтобы разъяснить вам слово Божье и во имя нашего короля и императора предложить тебе
свою дружбу и защиту своим оружием.
— Белые люди много говорят, — сказал Тисквесуса ровным голосом, не дрогнув ни одним мускулом. — Я знаю испанцев. Мои люди ходили за горы и болота и сообщали, что происходит на свете. Мне известно, что многие наши племена побеждены и покорены испанцами. Я знаю, у испанцев есть оружие, поражающее громом и молнией. Но я ведаю также и о том, что белые люди, не смотря на свою мощь, смертны, как и мы.
— Великий ципа, мы прибыли не как враги, — повторил Фернандо. — Мы не хотим кровопролития, если вы этого тоже не хотите. Мы протягиваем тебе руку и направим огонь своего оружия против твоих врагов. Отнесись к нам по-доброму!
Тисквесуса молчал, размышляя. Предложение помогать в борьбе против врагов ему представлялось вполне приемлемым. Если белые люди будут бороться с племенами муцо и панчев, они будут терять силы. Он посмотрел на посланцев. Чужеземцы ему понравились. Ципе уже рассказывали, что этот белый человек в доспехах защитил своего спутника Чиму от подозрений в предательстве и других бед, а главное, он изучал язык чибчей. С таким человеком можно иметь дело. Надо попросить его побыть здесь несколько дней, чтобы показать ему силу государства чибчей, его культуру и богатства.
— Я принял с удовольствием твои подарки, — продолжал наконец Тисквесуса. — Однако я должен обдумать твои предложения. Ты получишь ответ не позднее, чем через пять дней.
— Я благодарю тебя, великий ципа.
— А почему тот, другой, священнослужитель, молчит?
— Он не знает языка муиска.