N 89о 52" 26"; E 96о 43" 15".
10.15. Восток постепенно светлеет. Приближается полоса чистого неба.
11.25. Пересекли трещину с водой. Похоже, пора привязываться чаще, через каждые 30 минут.
13.05. Встаем на обед. До Северного полюса 4 километра. Не хочется никаких гонок. Наоборот. Хотим быть на Полюсе без всякой суеты и спешки. Мы спокойно шли 64 дня и оставшиеся часы пройдем также спокойно.
14.00. Связь с «базой». Даем координаты :
N 89о 57" 51,0"; Е 108о 07" 31, 3".
Последние часы, последние минуты нашего перехода. Иван Иванович не выпускает камеры из рук. Движемся ровной, плотной колонной. Идем молча, сосредоточенно. Уверен, каждый думает сейчас о чем-то очень для него важном, чего, может быть, там, дома, ни за что не решишь и не поймешь.
Все еще попадаются какие-то трещины, но мы их уже не замечаем.
17.25. N 89о 59" 27,4"; Е 136° 28" 16,4".
Снимаем рюкзаки, отцепляем сани. Теперь, чтобы выйти в точку, нужно работать с прибором непрерывно, меняя курс в зависимости от долготы чуть ли не на 90 градусов. Лучше сначала найти Полюс, а потом уж двинуться туда со всем своим грузом.
N 89о 59" 59,2"; W 12о 28" 16,4".
Полюс смог объединить всех нас, чтобы сделать сильнее. Он научил нас быть чуть-чуть мудрее, чуть-чуть терпеливее и чуть-чуть внимательнее друг к другу. Такие простые и понятные вещи. Неужели они нужны только на пути к Полюсу?..
Восемь бородатых мужиков стояли среди бескрайних ледовых полей, куда они пришли, оставив позади половину Ледовитого океана. Стояли
молча, положив руки друг другу на плечи и пряча друг от друга глаза.
Им отчаянно повезло. Они оказались первыми, но они заслужили это право, потому что многому научились у Арктики.
И я ни за что не поверю, что тот, кто прошел этот путь, сможет забыть пережитое на арктическом льду, сможет предать или забыть тех, с кем выбирался из отчаянных положений, забыть тех, кто не вернулся вместе с ними и уже никогда не вернется.
Владимир Чуков Фото Виктора Русского
Деннис Уитли. Сокровища царя Камбиза
Роман. Продолжение. Начало в №№ 2, 3, 4, 5 / 1995
Глава XXI.
Спасение
Одна-единственная ниточка надежды, что я наконец услышу этот крик, удерживала меня от падения в бездну безумия на протяжении всех шестидесяти казавшихся бесконечными часов моего заточения в гробнице.
И теперь он прозвучал, как зов трубы. Я моментально вскочил на ноги и уперся плечом в огромный кусок гранита, часть расколовшейся крышки гроба, которую мне удалось подвинуть на самый край. Она наклонилась и с грохотом, от которого, казалось, содрогнулся склеп, упала на пол.
В следующую секунду из коридора донесся еще один крик, но в отличие от предыдущего, низкого и гортанного, этот был высок и пронзителен. За ним последовали еще крики и топот ног, характерный для бегущих в панике.
Я чувствовал легкость в голове, в ушах стоял звон, а толстый, распухший язык приклеился к небу пересохшего рта. На секунду я потерял ориентацию, промахнулся мимо свечи и принялся лихорадочно шарить руками в темноте. Но необходимо было действовать спокойно. На чаше весов находились жизнь и смерть.
Я нашел свечу, зажег ее и вышел в коридор. То, что я соорудил там двумя днями раньше, когда мог еще мыслить логически, находилось у стены.
Взглянув на свое произведение, я не удивился, что оно вселило такой ужас в Уну и Саида. Установив один на другом обломки каменной крышки гроба, я соорудил некое подобие столба, прислоненного к стене коридора. Натянув на него свою рубашку и кальсоны, увенчал все это белой панамой. Весьма условно, с помощью пыли и слюны, размалевав ее широкую тулью, я попытался придать ей подобие человеческого лица.
Повернув из коридора, Саид и Уна должны были неожиданно увидеть прямо перед собой это чучело, преградившее им путь. В неверном свете свечи они, похоже, приняли его за мой призрак. Грохот упавшей крышки гроба должен был завершить впечатление: мой рассерженный дух здесь и готов отомстить убийцам.
Думаю, подобное подействовало бы не только на суеверных египтян, но даже на зачерствелых европейских преступников.
В отдалении еще слышался стук камешков, скатывающихся по крутым ступенькам из-под бегущих ног.
Я не сомневался, что они не остановились, чтобы убрать мостик, но все же испытал огромное облегчение, обнаружив его на месте. Теперь все зависело от того, как быстро они придут в себя и запрут ли железную решетку. Пытаясь подстегнуть их, я попробовал кричать, но из растрескавшихся губ вырывался только хриплый шепот. Лишившись голоса, я все же старался произвести как можно больше шума, громко топая по каменному полу и ударяя рукой по стенам.