Почти во всех таиландских храмах буддийские монахи содержат светские и религиозные школы — некогда единственный источник образования для таиландской молодежи. Даже сейчас, несмотря на существование развитой системы бангкокских средних школ и ряда известных университетов, городской храм все еще остается и образовательным центром, и убежищем для смиренного размышления о превратностях жизни.
— Почти каждый молодой таиландец несколько недель своей жизни отдает храму, — говорил мне старый монах в Ват Тримит. — Любой волен войти и выйти, когда пожелает, может сделаться монахом или, наоборот, вернуться к мирской жизни. Обычно всякий человек, будь он монах или простой смертный, всю свою жизнь верен только одному храму. На случай, если нужно охарактеризовать кого-то, кому нельзя доверять, у нас даже есть своя поговорка: «Человек с тремя храмами что женщина с тремя мужьями».
Таиландские буддисты беспрекословно соблюдают обычай снабжать монахов пищей, деньгами и всем необходимым для жизни. По древней традиции сам король Таиланда раз в году отправляется на роскошном королевском судне к Храму Утренней Зари, чтобы одарить его монахов новыми одеяниями шафранного цвета.
...В тот же день нам удалось попасть в маленькую мастерскую златокузнецов. Рабочие здесь, как заведенные механизмы, постукивают окованными медью молотками по кусочкам золота. Тридцать тысяч раз нужно точно ударить по горошине золота, чтобы в конце концов превратить ее в тончайший лист площадью что-то около квадратного метра.
За каждый час такой непрестанной, выматывающей работы причитается десять батов — около пятидесяти американских центов. При десятичасовом рабочем дне и шестидневной рабочей неделе опытный мастер может «выколотить» 120 долларов в месяц — почти в четыре раза больше, чем получает неквалифицированный рабочий, и в три раза больше зарплаты учителя начальной школы. Проблема здесь одна — откуда взять силы?
— Когда человеку за сорок,— сказал мне инструктор, — у него уже не выдерживает спина. Ему ничего больше не остается, только бросить это занятие и подыскивать что-нибудь полегче.
Жители Бангкока, хотя они достаточно крепки и выносливы, зачастую вообще не могут найти никакого заработка. Город растет с каждым днем, и экономика не в силах поглотить прибывающую рабочую силу. Ныне каждый десятый таиландец — житель Бангкока, и столица не способна приютить всех желающих. Результаты этой миграции порой оказываются неожиданными и трагическими.
Несколькими днями позже я побывал в Дин Данге — квартале Бангкока, где соседствуют жилые дома и коммерческие заведения. Здесь я видел недорогой жилой дом, воздвигаемый за счет государства. Стройка близилась к завершению. В лучах яркого солнца трехэтажное здание блистало белизной, сверкало широкими окнами, и не хватало разве что оконных штор да кое-какого декорума на площадке вокруг дома, чтобы создать атмосферу комфорта, почти граничащего с роскошью. И только потом я заметил лачуги...
Они приземисто сгрудились рядом с постройкой и занимали почти четверть квартала. Честное слово, мне сперва показалось, что все это кучи заброшенного строительного материала. И только потом я заметил старуху, возникшую, словно привидение, из проема, который должен был, вероятно, обозначать дверь.
Трудно себе представить, какие ужасные картины нищеты можно увидеть в таких районах. Мое первое впечатление оказалось верным: хибарки почти целиком были сотворены из бросового материала — обломков досок, кусков поржавелой жести, покоробившихся полосок фанеры, наспех скрепленных там и сям обрывками холстины или картона.
Все это несчастное поселение почти целиком отступило в болото: прогнившие планки переходных мостиков были облеплены зелеными водорослями и жижей нечистот, стекающих от бесчисленных кухонь и отхожих мест. В тени вдоль мостиков сидели группки полуголых ребятишек. Они беззаботно играли, доставая упавшие игрушки прямо из этой жижи под ногами.
Большинство взрослых обитателей были на работе или бродили в ее поисках. Я остановился на минуту около молодой хорошенькой матери, нянчившей ребенка в тени дверного навеса. Несмотря на ужасное окружение, этой молодой женщине, как и всем таиландкам, удавалось выглядеть чистой и аккуратной. Ее семья, рассказывала она, уже три года живет в этой общине, которая вообще-то существует лет десять. Муж, строительный рабочий, зарабатывает ежедневно до 20 батов (около 1 доллара), да и то в те периоды, когда находится работа. Деньги в основном тратятся на пищу, с одеждой забот меньше, поскольку в Бангкоке круглый год тепло.