Если когда-то и можно было купить на нее необходимое для поддержания жизни в теле одного человека, то инфляция давно съела эту возможность.
— Поработаю пока тут, — продолжал Жоан. — Через год-два меня призовут, и, может быть, в армии удастся получить хорошую специальность. Лучше бы всего моряка или автомеханика. — За прошедшее время мечта Жоана повзрослела.
Я не знал тогда, что вижусь с ним в последний раз. Но всегда расставание с Жоаном оставляло у меня тяжелое чувство от сознания огромности зла и собственной беспомощности. Я глядел, как он неторопливо брел по «португальским камням», с профессиональной цепкостью осматривая встречных, безошибочно выбирая кандидатов, и настырным голосом независимо от состояния обуви предлагал:
— Сеньор, почистить ботинки?
Виталий Соболев
Рио-де-Жанейро — Москва
Наш трудный берег
Туман плывет по высохшему руслу над гладкими камнями и стлаником, связавшим крепкими узлами корней береговой откос. Он голубой от светлеющего сверху неба. Холодно, сыро, тоскливо, неуютно. Шипит, чихает, не хочет гореть костер. Бока палаток отвисли от влаги и, кажется, тоже дымят, испуская тепло остывающих после ночи спальников.
Геолог отряда Лида Павлова проводит инструктаж по технике безопасности. Начальство от нас в доброй тысяче километров, в Чагде, тем не менее почти ежедневные наставления, получаемые по рации, дают нам некоторую информацию о том, что делается в других партиях и отрядах.
Если напоминают, что ходить в дождь по камням опасно, значит, кто-то сломал ногу. Если говорят, что надо осторожно обращаться с огнем, следовательно, кто-то поджег сушняк или спалил палатку. Если запрашивают, у всех ли есть оружие и все ли умеют с ним обращаться, выходило, что на кого-то напал медведь.
Радиометрист, а попросту говоря, такой же работяга, как и мы, Коля Дементьев, когда бывает дежурным, варит полюбившуюся ему здесь, в тайге, манную кашу на сухом молоке. До этого он ел ее только в детском садике. Он тощ, желтолиц, патлат. Жиденькая бородка дьячка торчит в разные стороны. Лида сердится, что он плохо слушает, то и дело отбегая к котлу, где клокочет, разбрасывая пену, иссиня-белое варево.
— Дементьев! — не выдерживает она. — Что нужно делать при пожаре?
— Сушиться.
По матово-загорелому лицу Лиды идут красные пятна.
Лида моложе нас и оттого относится к нам с учительской строгостью, держится официально. Но она любит и знает дело. Работает десятый сезон, с увлечением рассказывает о делювитах, эллювитах, промовитах — обо всем, из чего, собственно, состоит здешняя земля. Ходит Лида быстро и ловко. В первые дни я отважился пойти с ней в маршрут, но скоро сдал...
Тому, кто идет с Лидой, выпадает несчастная доля — тащить полевой радиометр (будь он трижды неладен!). Этот прибор показывает степень радиации пород. Коробка килограмма на два висит на шее, голову сжимают наушники, да еще полуметровая труба с разной кварцевой начинкой и лампами болтается на боку. Да еще ружье (Лида ружье принципиально не носит и, кажется, никогда не пользовалась им) и рюкзак. С каждым километром рюкзак прибавляет в весе, наполняясь образцами, и к концу дня годится впору утопленнику... Однако начнем по порядку.
Есть в Москве такое учреждение — «Аэрогеология-2», а если точнее — Аэрогеологическая экспедиция № 2 Всесоюзного аэрогеологического научно-производственного объединения «Аэрогеология» Министерства геологии СССР. Существуют и первая, и третья, и разные другие экспедиции, но они работают в иных местах. Территория «Аэрогеологии-2» в северном углу Хабаровского края и на юге Магаданской области. Здесь, на площади тысяча с лишним квадратных километров, ведутся геологическая съемка в масштабе 1 : 200 000 и разведка. Надо сказать, что съемка такого масштаба уже проведена в Союзе, оставался лишь этот сравнительно малый участок.
Сущность работы аэрогеологической партии заключается в следующем: в распоряжении геологов есть аэрофотоснимок и карта-двухкилометровка. По карте строится маршрут. Снимок помогает лучше ориентироваться. Затем парами — обычно геолог и рабочий — исследуют породы, берут образцы, идут, как правило, по вершинам гор, там, где есть выходы коренных пород. Другая пара — шлиховщики — двигается по ручьям и рекам. Подобно золотоискателям, они промывают в лотках породу, оставляя шлихи — тяжелые элементы полезных ископаемых. Собранные образцы позднее в лаборатории подвергаются анализу. Так создается геологическая карта.