Идут в кафе и рестораны, на тротуары Монмартра или в шумные и тесные кабачки Латинского квартала. Да, лишь единицы в «Максим», где меньше чем за тысячу франков не пообедаешь, что бы ни заказывал, или в не менее дорогой «Тур д"Аржан».
Или никуда не идут, а подобно этой молодой паре в Люксембургском саду, мимо которой я сейчас прохожу, целуются, бросив на землю мотоциклетные шлемы и тетрадки с конспектами. Не чудится ничего противоестественного в долгом поцелуе, хотя и на глазах у всех, хотя и можно было, наверное, выбрать менее людное местечко для этой искренности, принадлежащей лишь им двоим и никому другому...
«Да, месье, Париж действительно прекрасный город, — вдруг вспоминаю слова Поля, студента-искусствоведа, периодически подрабатывающего ночными дежурствами в отеле, где я остановился. — И жить в нем прекрасно... До тех пор, пока вам везет. Пока у вас есть приличная работа, немного денег и свой угол. Пока вы здоровы... Первоначальные возможности, конечно, у всех разные. Но можно быть выходцем из преуспевающей семьи, а потом разориться и в считанные дни растерять все свое благополучие, а можно быть сыном бедного крестьянина и выбиться в состоятельные люди. Всякое случается. Главное, чтобы тебе везло... Невезучим в Париже делать нечего. Очень жестокий город для невезучих».
Можно было бы возразить Полю, хотя бы прояснить и уточнить статистическую вероятность событий, но я не стал этого делать, так как с главной мыслью его был согласен: до тех пор, пока везет... Плохо приходится тем, кто вынужден перешагнуть через это «пока». И еще хуже тем, кто с этого начинает жизнь. В Париже им, наверное, особенно горько и обидно.
...На переходе станции «Монпарнас-Бьенвеню» красивая девушка поет песню, аккомпанируя себе на гитаре. Поет о любви, свободе, правде. Изредка ей бросают монеты...
Золото безымянных царей
Когда напряженнейшая, буквально без сна и отдыха, работа была закончена, последняя бусинка тщательно упакована и ящики с находками приготовлены к отправке в Кабул, Виталий Кошелев, с нескрываемой грустью зачехляя фотоаппарат, в чреве которого зафиксировались призрачные подобия ошеломляющей реальности, открывавшейся нам в течение последних месяцев, сказал:
— Есть в мире вещи и получше, но не было еще таких...
И поверьте, никого не удивил шекспировский ритм фразы.
История науки полна парадоксов. Наша советско-афганская экспедиция (1 О работе этой экспедиции см. «Вокруг света» 1971, № 11 (И. Кругликова, В. Сарианиди «Фрески в песках»), 1973, № 7 (В. Сарианиди «Там, где жил Заратуштра»).) пополнила их коллекцию.
15 ноября в Кабуле открылся Международный кушанский семинар, на котором присутствовали крупнейшие востоковеды мира, так как кушанская проблема — одна из ключевых для понимания тысячелетней истории народов древнего мира.
Журнал «Вокруг света» в свое время знакомил своих читателей с этой проблемой (см. статью Г. Пугаченковой «Города Гераева рода», опубликованную в № 8 за 1968 год), поэтому напомню ее лишь вкратце.
Некогда земли, лежащие по обе стороны Амударьи на территориях нынешних Узбекистана, Таджикистана, Северного Афганистана, именовались Бактрией. В середине V века до нашей эры она входила в состав древнеперсидской империи Ахеменидов. В 329 году до нашей эры Бактрия была захвачена Александром Македонским, и после его смерти здесь возникает Греко-Бактрийское царство — сплав восточной и эллинской культур. Государство это существовало почти столетие — и в общих чертах его история нам известна по античным хроникам и результатам археологических раскопок. Знаем также и то, что в середине II века до нашей эры Греко-Бактрийское царство гибнет от натиска среднеазиатских кочевников, объединенных под властью могущественнейших из этих племен — кушан. Осев в Бактрии, они со временем создают Кушанскую империю — одну из величайших в древнем мире, равную по своему могуществу таким колоссам, как Рим и Парфия.
...Однако между последними событиями и гибелью Греко-Бактрийского царства лежит «темный период», практически совершенно неизвестная исследователям эпоха.
И буквально в тот же день, когда начался семинар, 15 ноября 1978 года, мы вскрыли первое погребение близ холма Тилля-Тепе, где ранее нашей экспедицией был открыт монументальный комплекс царского дворца или храма II—I тысячелетий до нашей эры...